Николай Горнов - Мастер по ремонту крокодилов

– Ты, пимокат, куда прёшь на «красный»?!

Запоздалый испуг не давал сосредоточиться, но голос драйвера показался мне знакомым. Коренастая фигура. Коричневая потёртая дубленка… Серёга Пенкин. И «Запор» салатный ему тесть в позапрошлом году подарил. Как я сразу-то не узнал?

– Юрбан, ты? Ну, чума! Цел? Садись, давай, в мой лимузин.

На переднем сиденье колени сразу уперлись в подбородок. Любопытные сразу рассосались. Я расслабился, прикрыв глаза.

– Домой?

Равнодушно пожимаю плечами. Знать бы, где этот дом…

– Нет, точно, чума! – Пенкин довольно хмыкает. – Не поверишь, буквально пять минут назад о тебе думал. Еду себе спокойно, думаю: куда-то Юрок потерялся. Не звонит, не объявляется. Непорядок в танковых войсках…

– Тебя дома никогда не бывает.

– Брось! – Взмах рукой. – Уже полгода парюсь в городе. Жена развернула масштабную партизанскую войну. Тесть, тёща… ещё и матушку мою кооптировали на участие в боевых действиях. Не жизнь, а глухая оборона. Только сын пока на моей стороне…

Жизнерадостность школьного приятеля немного бодрит. Сколько мы не виделись? Лет пять, как минимум. И еще столько же могли не встретиться. Пока были молодые, казалось, невозможно перенести даже несколько дней разлуки. Сашка, Серега, Андрюшка, Олег, я. Весёлая компания…

Вспомнились несанкционированные проникновения на склад «Утильсырья», где я искал преимущественно старые номера журнала «Вокруг света». Пенкин бывал там чаще, за что и поплатился. Его поймали и поставили на учет в детскую комнату милиции. А были еще групповые походы в кино, вместо уроков. Футбольные баталии на льду. А позже вечера на дискотеке, пикники на берегу Иртыша, пьяные ночи с портвейном и кислым грузинским вином «Ркацетели», летающие курицы из бульона, девочки из кулинарного училища и первые признаки центробежного ускорения, которое неумолимо разбрасывало нас по сторонам света. Учеба, армия, женитьба в установленный природой срок. Первым откололся Андрюшка. Что-то категорически не устраивало его жену. Потом период полураспада накрыл остальных. Заботы, хлопоты, жены, дети. Разводы, новые жены, новые дети, работа и…работа.

Пенкин, фанатичный поклонник лыжных гонок, после института попал в отдел снабжения. Месяцами пропадал в командировках по уральским заводам. Ждал своей очереди на отгрузку металла. Ездил вместе с лыжами, чтобы не тратить время даром. Потом на заводе пошли сокращения. Он пристроился куда-то ещё. И опять месяцами не бывал дома. В промежутке между командировками успел жениться и родить сына. Лет пять назад бросил работать вообще и стал искать Шамбалу. Неожиданно стал писать прозу. Опубликовал несколько пьес, достаточно приличных на мой взгляд. «Натуральное хозяйство в Шамбале» и «Охотничий сезон» поставили в нескольких театрах. Правда, его тяга к бродяжничеству, удивляла даже меня. Серегина жена и так оказалась терпеливее, чем можно было ожидать от столь энергичной женщины…

Пенкин уверенно держался в потоке машин, легко посылая надсадно ревущего «Запорожца» в малейший просвет.

– Нет, ты посмотри на этого животновода, – кипятился он, кивая на длинную автобусную сцепку. – Ему же коровам хвосты крутить, а он людей возит. Поворотник включил, даже в зеркало не глянул – и прёт напрямую, как баран.

Я равнодушно кивнул.

– Кстати, чуть не забыл: тебя пару дней назад какой-то мужик разыскивал.

– Какой мужик? – насторожился я. – Где разыскивал?

– Котов его фамилия. Ни о чем не говорит?

– Первый раз слышу.

– Настойчивый дядя. Несколько раз звонил. Я даже удивился. Откуда-то мой телефон знает. Ты не давал?

– Я похож на идиота?

– В общем, моё дело предупредить, а ты уж сам разбирайся. Если сильно наезжать станет, звякни. Обмозгуем…

Я задумался. Фамилия действительно ни о чем не говорила, но не отпускало ощущение, что я однажды её слышал. При каких-то странных обстоятельствах…

– Юрок, надо бы по сто грамм принять. Я недавно гонорар получил. Есть повод.

– Ты же за рулем.

– Разве это руль? – Пенкин сжал массивные кулаки и «баранка» сразу потерялась. – Это же велосипед, а не автомобиль. Зачем только на права сдавал? А давай ломанёмся во «Встречу».

– Поздно. Там продуктовый магазин сделали.

– Давно?

– Лет шесть назад… «Росинку» тоже закрыли. И кафе «Амурское», и «Шайбу», и «Стекляшку»…

– Не может быть! – Пенкин искренне огорчился. – Это диверсия.

– Всё течет, всё меняется…Я недавно Лысенко встретил. Месяца два назад. Его Ленка бросила.