Алина Болото - След Фата-морганы

— Поехали скорее! — велел Джинн. Но мне не хотелось скакать сломя голову, я и так едва держалась в седле.

— Дина!.. — Джинн не успел договорить: перед ним прямо из воздуха начала материализовываться громадная щетинистая тварь, похожая на клеща. Джинн успел проломиться прежде, чем она затвердела, а я сходу влетела в противный густой кисель и едва успела зажмуриться, как эта дрянь забила мне уши и ноздри. Мой конь отчаянными рывками продвигался вперед, а я мысленно вопила призывы к Валу.

— Дина! — рука Джинна рванула поводья моего коня, и мы вылетели из этой гадости, кашляя, чихая и мотая головами.

— Вперед, Дина! — рявкнул глюк. — Гони!

Я вцепилась рукою в седло, мечтая лишь об одном: усидеть.

Гоп-гоп! Ударили копыта. Черным парусом взметнулся плащ. Пронзительная боль ударила в виски. Гоп-гоп! Джинн застонал-заплакал впереди: «Йехоу!» Гулко задрожала земля. Мой ошалевший жеребец рвался вслед за Джинновым. Я почти отпустила поводья: в них не было нужды. Ритмично плескал перед глазами черный плащ, я сосредоточила все внимание на нем.

Кони неслись по равнине, вколачивая в иссушенную зноем землю тяжелые копыта. Горячий воздух забивал дыхание. Ни единой мысли не осталось в разрываемой болью голове, только стремление вперед. Рыдающая черная волна несла меня навстречу стремительно растущей, громаде башни.

Крик Джинна внезапно оборвался, и боль отхлынула от висков. Краем глаза я успела заметить, как полыхнуло пламенем и тут же погасло одинокое дерево слева от башни. Конь глюка рухнул на полном скаку, седок перелетел через голову лошади, и я едва не растоптала его. Лишившись ориентира, мой жеребец проскакал по инерции еще несколько метров, а потом так резко остановился, что я едва не повторила судьбу Джинна.

Кое-как управившись с лошадью, я оглянулась: Джинн неподвижно лежал на земле, и вокруг уже струилось желтоватое марево. Я сползла с седла и, отчаянно хромая и растирая на ходу ягодицы, устремилась к Джинну. Меня никогда не пороли в детстве, но за эти несколько минут я успела так отбить собственную задницу, что обеспечила себя впечатлениями за все свое безоблачное детство.

Желтое марево уже лизало глюковы башмаки, и я громко запричитала на ходу, пытаясь вплести в каскад воплей единственное четко запомнившееся заклинание: «Йехоу!» Получалось слишком визгливо и ненатурально, но марево заколебалось. Его замешательства мне хватило на то, чтобы добраться до глюка и нежно чмокнуть его в серые спекшиеся губы. Я постаралась вложить в поцелуй как можно больше энтузиазма, ведь больше я все равно ничего не имела. Классический прием сработал: глюк протяжно застонал, и марево переместилось ко мне. Я жалобно пискнула и погрозила мареву пальцем. Не подействовало.

— Вон стоит прекрасная лошадка! Йехоу! — запела я, тыча пальцем в своего коня.

Мне было жаль жеребца, но себя и Джинна я жалела больше. Марево чуть-чуть отползло, и я повторила свой наскок на Джинна. На этот раз я набрала воздуху побольше, и поцелуй получился затяжным, а марево успело тяпнуть меня за ногу. Тут я уже заорала от боли, так как обожгло не хуже пламени. Но Джинн, наконец, пришел в себя и поспешно завел одну из самых гнусных своих песен, чередуя растянутое «ы» с каскадом ругательств. Ругался он не по-нашему, но интонации были очень схожи. Под этакую балладу он ухитрился встать на ноги, и мы с ним, хромая, в обнимочку побрели к воротам башни. Подвывая в особо чувствительных местах, я с тоскою думала, что срок контракта наверное, уже истек, застраховать свою пятую точку я не догадалась, следовательно, убытки мне никто не возместит.

Наконец мы уперлись в ворота башни, и Джинн замолк. От тишины мне сразу полегчало.

— Открой ворота! — вконец сорванным голосом просипел глюк.

Он рехнулся! Открыть здоровенные, кованные железом ворота, к тому же явно запертые изнутри.

— Ты же ведьма!

— От такого слышу! — ответила я и начала лихорадочно изобретать заклинание. Что-нибудь вроде местного «сим-сима». — Ворота, откройтесь! — наконец торжественно выдала я, но створки даже не шелохнулись. Джинн тихо сполз по дубовой доске, и мне стало не до шуток. Я не могла одновременно целовать глюка и без передыху выкрикивать заклинания — энергии на все не хватало. К тому же, желтое марево медленно, но неуклонно ползло за нами,

— Чертовы ворота, откройтесь! — никакой реакции. — Именем Валу, повелителя ночного пламени, откройтесь!

Створка еле слышно заскрипела, и я ринулась в узкую щель, последним усилием толкая впереди себя глюка и призывая Валу на голову создателей таких тяжеловесных дверей.