Кэтрин Валенте - Сияние

[Голос СЕВЕРИН становится мягким и усталым, растворяется в марсельском акценте Клотильды.] «Выше нос, рыбка-ёжик. Просто набери воздуха, сделайся больше размером, чем твоя печаль — испугай её, пусть бежит прочь. Только так и можно жить в этом ужасном старом океане».

Забавный факт о Клотильде. Она снова вышла замуж — много времени для этого не понадобилось. За художника-постановщика из Баттерси, связанного кабальной сделкой со студией «Оксблад». Практически каждый лес, звёздное небо и вересковая пустошь, какие вам случалось видеть, сделаны им, не считая тех, которые нарисовала она после того, как присоединилась к его контракту. Его звали Феликс Сент-Джон.

[СЕВЕРИН протягивает руку за пределы кадра и вытаскивает оттуда ЭРАЗМО СЕНТ-ДЖОНА. Он тактично присаживается на ручку навигаторского кресла, двигаясь с грацией, которой такие крупные мужчины обычно не обладают. Он её целует; они широко улыбаются друг другу.]

На какой матери ты остановилась?

Только закончила с нашей. Но я уже разобралась с Мэри и Адой. Все успело немного запутаться к этому моменту.

Ага, значит, следующая — Амаль, верно? Номер четыре.

Королева тигров. Приятно, что ты помнишь.

[Протягивает руку и заправляет прядь волос ей за ухо.] Я знаю историю твоей жизни от и до. Это как двенадцать дней Рождества [28] «Двенадцать дней Рождества» (The Twelve Days of Christmas) — английская народная рождественская песенка. В песне перечисляются подарки, полученные от возлюбленного или возлюбленной, при этом в каждом новом куплете сперва повторяются подарки из предыдущего, а затем к ним добавляется что-то ещё. По одной из версий, песня восходит к старинным играм на запоминание; по другой — каждый из подарков символизирует нечто религиозное (к примеру, горлицы обозначают Ветхий и Новый Завет), а песня в целом предназначена для запоминания катехизиса. Иными словами, Эразмо хочет сказать, что знает историю жизни Северин как «Отче наш». . Пять золотых колец, четыре певчие птицы, три французские курицы, две горлицы и Амаль Захара, Королева Тигров.

Она была укротительницей в «Венерианской деве». Ростом почти с тебя.

Когда ты увидела Амаль впервые, она вела шестерых тигров на съёмочную площадку, одетая как принцесса кальмаров, чтобы можно было управлять животными и не казаться при этом неуместной в кадре. У неё была корона из щупалец и звёзд. Альфа-тигра звали Глостер.

Мне было двенадцать. Она позволила мне проехаться домой на его спине. Его шерсть была, как щётка для дымохода, и он облизал мне всё лицо.

Твой отец полюбил её эгоистично в кои-то веки — ради себя самого, ради неё, — и они были счастливы. Тигры переехали к вам домой. Она отказалась перекрашивать их шкуры.

Они всем в «Вираго» постоянно мозолили глаза своим дерзким оранжевым цветом.

И ещё вороны. И попугаи, каждый из которых умел произносить одну строчку из Чехова, но больше ничего. Свора чёрных медведей; четыре павлина; два питона; олень-альбинос; комодский варан; несколько рысей; семь пони и ручной престарелый кенгуру.

У каждого имелся какой-то изъян. Олень-альбинос, дряхлый кенгуру, один из медведей был одноглазым… Который?

Гонзало. У Тринкуло задняя лапа была раздроблена в ловушке.

Павлины были глухими. Питоны страдали от экземы. У половины воронов были сломаны крылья, а другая половина всё время имитировала детский плач. У Глостера был больной желудок, и он мог есть только измельчённое в кашу мясо, смешанное с молоком — этим Амаль его кормила с рук трижды в день.

Сперва казалось, что с комодской вараншей — Андромахой — всё в порядке. Лишь она из той компании выглядела годной для жизни в этом мире. Но у неё возникла нездоровая привязанность к Перси. Она его не покидала. Настаивала на том, чтобы пара разрешала ей спать в их комнате каждую ночь, в противном случае поднимала страшный шум и гам, завывала, как сломанная труба, пока они не сдавались.

Ты пыталась выучить этот крик.

Но меня всё равно в их спальню не пустили.

Амаль коллекционировала сломанных чудовищ.

И потому мы естественным образом сделались частью коллекции. Тигры спали в моей комнате, когда не работали. Когда я устраивала чаепития, приглашались только тигры.