Владимир Григорьев: Аксиомы волшебной палочки. Рассказы

Постовой Петров, как всегда, все свое внимание отдавал уличному движению и сутолоке. Но, несмотря на это, дневной визит старого знакомого не ускользнул от него. Не прошло мимо и то новое, что появилось в облике завсегдатая переулка: неуловимая легкость, спокойствие в движениях, раскованность. Как будто бы человек нес тяжелый груз, дошел до места, сбросил и стоит, свободный, легкий, хоть лети. А когда Огурцов подошел к постовому, Петров посмотрел в его веселые, торжествующие глаза и сразу понял, что произошло что-то важное и что сейчас вся тайна откроется.

- Ну, сержант, закурим, что ли, - сказал Огурцов, доставая из кармана коробку отличных папирос. - Два года как хожу в твой переулок, а вот не поговорили.

Петров взял одну папиросу, поднес к невиданной, диковинной зажигалке и тут услышал всю историю от начала до конца. Изобретатель рассказывал не торопясь, обдумывая детали изложения, пропуская моменты, невозможные для объяснения без бумаги и карандаша. Иногда взгляд его затуманивался, уходил в прошлое, а по лицу бродила загадочная улыбка - в эти секунды проплывали самые сокровенные моменты последних лет.

- Правильное, большое дело подняли, - сказал ему на прощание сержант.

Ни тот, ни другой в этот момент и не подозревали, что сегодня они встретятся еще раз и совсем в другом месте. Огурцов поехал к своему другу - домоуправу, а Петрова срочно вызвали в отделение и сказали, что ему дается ответственное, большое задание - дежурить во время испытаний машины изобретателя Огурцова. Случаются же такие поистине фантастические совпадения и дела!

- Как же, знаю, - не сплоховал сержант, - непрерывного действия, из медной обшивки, с рычагом реверсивного хода. Лично знаком с изобретателем, - добавил он еще.

«Золото у меня в отделении, а не народ», - радостно и легко подумал начальник, выписывая наряд на дежурство.

Для испытаний был отведен небольшой загородный участок на опушке веселого березового лесочка. Солнце заливало площадку щедрыми прямыми лучами, в березовой листве, шурша, ворочались редкие порывы ветра. В ожидании начала члены комиссии расхаживали среди молоденьких березок, пользуясь лесной прохладой. Молотков, прибывший первым с группой молодых научных сотрудников, нашел подходящую полянку и играл в бадминтон. Он бил сильно и точно, почти не сходя с места. Тугие мышцы так и катались под смуглой кожей, когда он резким взмахом встречал летящий волан.

- Молодежь у нас! - одобрительно говорили более пожилые члены комиссии, поглядывая на игроков. - На дворе жара египетская, а им хоть бы хны.

Огурцов бегал по площадке и распоряжался. Нужно было за всем уследить. Он отдавал распоряжения с удовольствием. У него было хорошее настроение. Во-первых, рог был доставлен в полной сохранности, по дороге ни разу не тряхнуло. Во-вторых, он вдруг опять встретил Петрова - все же знакомый.

- А ты как здесь? - спросил он его.

- Вот прислан охранять вас от всяких случайностей. - Петров вдруг почему-то заробел и перешел на «вы».

- Ну, брат, за случайностью не уследишь, - шутливо запротестовал Огурцов. - Вот, например, как и с рогом-то получилось. Шел по переулку, гляжу - плакат. Другой бы раз и внимания не обратил, а тут бац! - осенило. Случайность!

- Нет, это хорошая случайность, - не сдавался Петров.

- Ну ладно, охраняй, - согласился Огурцов и побежал принимать самосвал с утилем.

Оказалось, что прислали всего один грузовик.

- Мало! - замахал руками изобретатель.

- Неужто мало? - усомнился член комиссии, ответственный за доставку утиля.

- Так ведь непрерывного же действия. Сколько ни клади - все мало будет.

- Сколько же надо? - спросили его, и все замерли, чтобы услышать ответ.

- Десять! - твердо ляпнул Огурцов и аж вспотел от радостного волнения: такого количества сырья еще ни разу не случалось у него под рукой.

Когда десятый грузовик отвалил от площадки, комиссия собралась вокруг рога, а Молотков, успевший выкупаться и оттого имевший особенно свежий вид, произнес короткую речь.

- В истории уже бывали случаи, - начал он, - когда отдельные изобретатели опережали свою эпоху на сто, сто пятьдесят и даже большее количество лет. Они делали такие открытия и механизмы, которые, не родись этот изобретатель, оказались бы под силу лишь далеким потомкам. Это замечательное качество, я бы сказал, человеческой природы. Там, где пасует интегральная мысль общества, выручает локальная вспышка первооткрывателя; где не тянет вспышка, выручает интегральная мысль! Получается: один за всех, все за одного.