Владимир Контровский - Заданное значение судьбы

– Подожди - все ещё спят. Кроме Стражей Периметра, конечно.

– Стражи Периметра? Неужели… Неужели это уже не пещеры Миктекасиуатль, а те самые Катакомбы, которые я видел в своих снах двадцать лет назад?

– Увидим, - Мерседес невозмутимо пожала плечами и деловито прошлась по гроту. Обретённая память целительницы Сирин не подвела: через несколько минут Мерседес нашла еду и бутыль с травяным настоем - нашла именно там, куда вчера её убрала Сирин, ещё не имевшая памяти Мерседес.

"Так, - лихорадочно соображал Диего, наблюдая за неторопливыми движениями жены, - Реальности могут разделяться - это уже случилось. Но тогда… Тогда возможен и обратный процесс: почему нет? Парадоксы времени и пространства - с ума можно сойти! Но факт остаётся фактом: Я Диего Рохо, и я же - Рой-Призрак, а Мерседес - она одновременно и Сирин! Я что-то не припомню, чтобы моя жена умела зажигать магический свет, а она это только что сделала!".

– Думаю, мы скоро всё узнаем, - сказала Мерседес, когда они позавтракали. - Скоро уже утро, а утром, если ты помнишь, должно состояться Вече…

– …а вчера был Праздник Цветов.

– Ну да, осенний карнавал - пора свадеб. Девушки выбирали себе женихов, юноши - невест.

"Кажется, Праздник Цветов - это что-то другое, - подумал Рохо. - Странно…".

– Вече, да… Послушай, у меня каша в голове: сдаётся мне, что мир, который там, - он показал глазами на дверной полог, - это не наш с тобой мир, и не мир моего романа. Ведь мы с тобой больше не Старшие ортов, верно?

– Мы с тобой ментор и целительница, а писатель Диего Рохо и его жена Мерседес - это наше второе "я", о котором здесь никто ничего не знает. Так мне почему-то кажется, - и голос Мерседес-Сирин дрогнул: впервые с того момента, когда Рохо её разбудил.

Вместо ответа Диего обнял жену, и они просидели так больше часа, чутко слушая тишину, крадущуюся по галереям Катакомб. А потом они услышали негромко прозвучавшее в их сознаниях:

– Старейшины, вас ждут.

В этом уверенном женском голосе Диего почудилось что-то знакомое, хотя никогда раньше не слышанное наяву. "Неужели…".

Сирин и Рой шли по коридорам Катакомб, залитым тёплым живым светом. Они шли уверенно, зная, куда идти, и в то же время с нескрываемым любопытством рассматривая стены и своды каменных галерей и особенно людей, то и дело попадавшихся им навстречу. Нет, не людей - ортов, настоящих ортов, тех самых, которые жили и сражались в том мире, откуда пришла Весть. Их уважительно приветствовали, и они - Умудрённая ведунья и самый опытный ментор племени гор - отвечали на приветствия, ни единым движениям не выдавая того изумления, которое охватывало Диего и Мерседес при виде этих Катакомб, которые по разветвлённости не шли ни в какое сравнение с так хорошо знакомыми им обоим пещерами Миктекасиуатль. И за всё время они не встретили ни одного знакомого лица - знакомого не Сирин и Рою, а Мерседес и Диего: это был мир, неведомый пришедшим из двадцать первого века. Но они не были здесь чужими - этот мир был хорошо знаком Рою и Сирин, и живущие в тени их сознаний Диего и Мерседес смотрели на него глазами целительницы и ментора.

Большой зал открылся за очередным поворотом. Он был похож на тот зал, в котором бушевало сражение между воинами Отца-Воеводы и штампами, телепортировавшимися в пещеры, - именно таким видел этот зал Диего Рохо в своих тревожных снах из будущего. Но было и различие: посередине зала находилась огромная каменная чаша, наполненная водой, - Чаша Равновесия из Зала учеников, где мудрая ведьма Эухенья учила детей-индиго магии. Однако здесь и сейчас вокруг чаши сидели не подростки, а седовласые мужчины и женщины с суровыми лицами. И среди них, на двух высоких резных креслах из тёмного дерева…

Мужчину Диего Рохо видел впервые, хотя Рой-Призрак хорошо знал ветерана по имени Осо, только вчера добившегося почётного звания Отца-Воеводы. Зато Мать-Ведунью знали оба: и ментор, и его второе "я".

– Так вот ты какая, Муэт… - прошептал Диего-Рой так тихо, что его услышала только Сирин-Мерседес. - Ты совсем не изменилась, разве что стала чуть-чуть старше по сравнению с той молодой ортой, которую я так часто видел в своих снах… Думал ли я, что когда-нибудь увижу тебя наяву? Здравствуй, Вестница…

Даггер с трудом оторвал лицо от подушки. В голове гудело, и он не сразу понял, что его разбудило.

– Вставай, Первый Лорд, - услышал он. - Порезвился? Приводи себя в порядок - нас ждут на Совете мессиров.