Роберт Уилсон - Хронолиты

Кристаллы льда таяли и осыпались вокруг нас нежной холодной мглой. Ветер хаотично менялся, обрушивая то тепло, то холод.

Основные силы куанистов скопились южнее. Многие из них были в отключке из-за термального шока, но ограждение было вынесено на несколько миль от места прибытия, и, судя по возобновившемуся треску выстрелов, остальные были вполне живы, чтобы перетянуть внимание военных. Солдаты, оказавшиеся рядом с нами, выдержали удар благодаря термальной одежде, но выглядели дезориентированными и неуверенными – их средства связи вышли из строя, они стягивались к руинам восточных ворот.

От ополченцев, повредивших тау-ядро, не осталось и следа.

Инженерам и техникам, которые выбирались из бункера, Рэй посоветовал примкнуть к военным. Журналисты, тоже пережидавшие в укрытии, поступили по-своему: они расселись по своим пуленепробиваемым фургонам и умчались, перемахнув через рухнувшее заграждение. Они заполучили и, можно не сомневаться, уже отдали в эфир потрясающие кадры – огромного нового Куана из Вайоминга. Наш провал стал официальным фактом.

– Помоги усадить Сью в машину, – попросил меня Рэй.

Она уже перестала плакать, но не могла оторвать взгляд от Хронолита. Моузли стоял рядом, поддерживая ее.

– Все это неправильно… – прошептала она.

– Конечно, неправильно. Давай, Сью. Нужно уезжать. Она стряхнула руку Рэя:

– Нет, я имею в виду, он неправильный. Слишком высокие показатели. Мне нужен секстант. И карта. В фургоне есть топографическая, но… Хитч !

Тот обернулся.

– Мне нужен секстант! Попроси у инженеров!

– Какого хрена? – сказал Хитч.

– Секстант!

Хитч велел Рэю заводить фургон, а сам побежал за электронным секстантом и штативом к топографам. Сью, не обращая внимания на порывы ветра, настроила прибор и стала набрасывать цифры в блокноте. Рэй произнес спокойно, но твердо:

– Думаю, это уже не важно.

– О чем ты?

– Об измерениях.

– Я делаю это не ради развлечения, – живо ответила она. Но едва она попыталась сложить штатив, как потеряла сознание и упала на руки Рэю, мы отнесли ее в фургон.

Я поднял ее блокнот из заледенелой грязи.

Хитч сел за руль, а мы подложили под голову Сью подушку и укрыли ее одеялом. Военные попытались остановить нас. Вооруженный охранник с нервным выражением лица сунулся в окно машины и уставился на Хитча.

– Сэр, я не могу гарантировать вашу безопасность…

– Да, я знаю, – ответил тот и запустил двигатель.

Нам будет безопаснее – главное, Сью будет безопаснее – подальше отсюда. Хитч поехал напрямик через равнину по одной из проселочных дорог. Здесь было много таких уезженных троп, которые упирались в разоренные ранчо или сухие поилки для скота. Не особо обнадеживающая дорога к отступлению. Но Хитч всегда предпочитал проселки.

Несмотря на тщательную защиту от холода, наш двигатель пострадал из-за термального шока. Ближе к ночи фургон дернулся и заглох, впереди неподалеку виднелся шлакобетонный сарай с жестяной крышей. Мы решили остановиться здесь не потому, что здание выглядело привлекательным – уже много лет дожди заливали пустые окна, поколения полевых мышей устраивали внутри свои гнезда – а потому, что тут можно было скрыться из поля зрения и спрятать машину. По крайней мере, на несколько миль мы оторвались.

Солнце уже пряталось за отдалившейся, но все также господствующей над пейзажем фигурой Куана, свежий ветер ерошил траву, и нам ничего не оставалось, как устроиться в салоне и попытаться уснуть. Особо стараться нам не пришлось. Все смертельно устали. Даже Сью заснула, хотя в машине она быстро оправилась от обморока и всю дорогу была начеку.

Она проспала всю ночь и проснулась уже на рассвете.

Утром Хитч открыл моторное отделение и начал проверять внутренности автомобиля. Рэй Моузли поморгал, разбуженный шумом, и снова провалился в сон.

А я проснулся от голода и, так и оставшись голодным (у нас был только аварийный паек), мимо облупившейся стены сарая прошелся до пастбища, где Сью вновь достала секстант и установила его на штатив. Геодезический прибор был направлен на далекий Хронолит. Сью разложила у ног топографическую карту, прижав углы камнями. Порывистый ветер ерошил ее вьющиеся волосы. В грязной одежде и заляпанных очках, она, как ни удивительно, при виде меня улыбнулась.

– Доброе утро, Скотти, – сказала она.

Ледяная колонна Хронолита вырисовывалась в туманной дымке горизонта. Он притягивал взгляд, как любая неуместная и отвратительная вещь. Куан Вайоминга взирал со своего пьедестала на восток, почти прямо на нас.