Роберт Уилсон - Хронолиты

– Стреляй, – прошептал Рэй. – Просто пристрели ублюдка.

– Рэй, если я выстрелю в него, они просто запустят в окно ракету. Конечно, они могут сделать это при любом раскладе.

– Все в порядке, – внезапно совершенно спокойно сказала Сью. – Ничего не нужно. Я пойду.

Хитч и Рэй удивились, чего не скажешь обо мне. Ее замысел начал проясняться.

– Бред какой-то, – отрезал Хитч. – Ты понятия не имеешь… Эти типы – наемники . Хуже того, у них налажены каналы связи с Азией. Они с радостью продадут тебя какому-нибудь будущему Куану. Ты товар, до тех пор пока они заинтересованы в тебе.

– Я знаю, Хитч.

– Дорогостоящий товар, и на то есть причины. Хочешь передать все свои знания какому-то китайскому вояке? Я бы сам тебя пристрелил, если бы знал, что ты это сделаешь.

Сью, по крайней мере внешне, казалась кроткой мученицей со средневековой картины:

– Но это именно то, что я должна сделать.

Хитч отвернулся. Его голова вырисовывалась на фоне окна. Адам Миллс мог бы снять его одним точным выстрелом, приди ему это на ум.

– Сью, нет , – с ужасом сказал Рэй.

Воцарилась немая сцена: Хитч с отвисшей челюстью, Рэй на грани паники. Сью бросила на меня быстрый и многозначительный взгляд.

Наша тайна, Скотти. Сохрани нашу тайну.

– Ты серьезно? – спросил Хитч.

– Да, серьезно.

Он отвел пистолет от окна.

Сарай, который стал нашей ловушкой, вероятно, построили во время одного из нефтяных бумов, возможно, чтобы укрывать от дождя геологоразведочное оборудование, хотя не скажешь, что тут часто бывают дожди. Бетонный пол был завален мусором, который намело сквозь открытый дверной проем за пятьдесят, а то и семьдесят пять лет: пылью, песком, сгнившими растениями, иссохшими останками змей и птиц.

Хитч стоял у разрушающейся западной стены, покрытой пятнами сырости. Сью и Рэй застыли рядом в северо-западном углу, а я напротив Хитча у восточной стены.

Несмотря на яркий день, в сарае было сумеречно и немного прохладнее, чем снаружи, среди сухих прерий, но все изменится, как только солнце начнет припекать жестяную крышу. Сквозняки подняли пыль и застаревший запах гнили.

Я помню все это очень отчетливо. И провисшие балки под крышей, и косые солнечные лучи, бьющие сквозь пустое окно, и заросли сухой полыни сразу за дверным проемом, и блестящие капли пота на лбу Хитча Пэйли, когда он наставил пистолет – только для виду – на Сью.

Сью побледнела. На шее у нее пульсировала вена, она продожала молчать.

– Убери свой чертов пистолет, – сказал Рэй.

Рэй, со своей спутанной бородой, одетый в пропотевшую футболку, напоминал озверевшего профессора средних лет. Его глаза дико сверкали. Но было нечто восхитительное в этом взвинченном акте неповиновения, в свирепом, хотя и недолгом, приступе отваги.

– Я серьезно, – сказал Хитч. – За дверь она не выйдет.

– Я должна пойти, – ответила Сью. – Прости, Рэй, но…

Она успела сделать один единственный шаг, когда Рэй швырнул ее обратно в угол и прижал собственным телом:

– Никто никуда не идет!

– Ты собираешься удерживать ее до конца света? – спросил Хитч.

– Опусти пистолет!

– Я не могу этого сделать. Сам понимаешь, что я не могу.

И тогда Рэй поднял свое оружие:

– Перестать угрожать ей или я…

Но на этом терпение Хитча Пэйли лопнуло.

В защиту Хитча я должен сказать, что он знал Адама Миллса. Он знал, что ждет нас там, под безжалостным солнцем. Он не собирался сдавать Сью и, думаю, скорее сам бы погиб, чем сдался.

Он выстрелил Рэю в правое плечо – с такого близкого расстояния рана была смертельной.

Мне кажется, я слышал, как пуля проходит сквозь тело Рэя и ударяется в каменную стену позади него, издав звук, похожий на удар молотка по граниту. А может быть, это было эхо самого выстрела, оглушительное в этом замкнутом пространстве. Вокруг нас взметнулась пыль. Я просто окаменел, не веря в происходящее.

Снаружи раздался отрывистый лай ответных выстрелов, пуля чиркнула по каменному блоку рядом с западным окном. Сью, внезапно придавленная тяжестью тела Рэя, охнула и оттолкнула его.

– Ох, Рэй! Прости! Прости меня! – шептала она.

Ее глаза наполнились слезами. На стене позади нее и на ее рваной желтой блузке была кровь.

Рэй не дышал. Его сердце остановилось – то ли от пули, то ли от болевого шока. Кровавая пена застыла у него на губах.

Много лет он безнадежно и самоотверженно любил Сью. Но едва Сью переступила его неподвижные ноги, назад она больше не оглянулась.