Антон Перунов - Всадники

— Смотрю, вы в одиночестве в путь пустились. А не опасно ли? Места то здесь лихие. Вместо нас могли и разбойники из лесу выйти.

И так Марице досадно вдруг стало от этого легкого игривого тона, что внутри все вспыхнуло, она серьезно глянула на Борута и ответила резче, чем хотела:

— Я не из пугливых! И разбойников видала! Только думаю, до вашего появления здесь, было все же спокойнее.

От этих слов все трое недоуменно переглянулись и князь насмешливо поинтересовался:

— То есть мы принесли Гребенску одно беспокойство? По-твоему, так выходит?

— Выходит, что так, князь, — твердо произнесла Марица и, желая подчеркнуть серьезность своих слов, добавила, — именно так.

— И чем же это? — Он был заинтересован, хотя по-настоящему не принял ее слова всерьез. — Ты, Марица, как я погляжу, девушка строгая и рассудительная. Что ты знаешь о нас такого, что ты пришла к такому… странному выводу? Может, мы Гребенску или лично тебе чем насолили, сами того не заметив?

— Нет, я не то хотела сказать, — Марица смутилась от его слов и, глубоко вздохнув, мягко спросила, — князь, позвольте задать вам вопрос.

— Спрашивай, Марица, — уже с ноткой удивления и как-то по-особому произнес Адам, посмотрев на нее с новым интересом, — постараюсь ответить на любой.

Не обратив внимания на едва заметную насмешку в его словах, Марица заговорила, стараясь как можно четче выразить свои мысли. Достучаться до него, раз уж ей выпал такой случай.

— Я знаю, что вы хотите набрать войско. И борьбу с бандами считаете своим долгом. Для чего уничтожать банды? Страна воюет который год, повсюду смерть и разрушение, неужели вы надеетесь просто силами пары сотен воинов устранить сам корень бед здесь — в Ермунганде? — Не дав князю и слова вымолвить, она продолжила, постепенно распаляясь.

— На смену старым придут новые, еще более жестокие и изощренные. Сейчас они не трогают Гребенск, почти не нападают на горные села, а если начать войну — кровь польется рекой с обеих сторон. — Марица заметила, как посуровел взгляд князя, как удивленно смотрят на нее Орлик и Скворуш, но так как никто ее не перебивал, продолжила, убежденно выговаривая каждое слово.

— Я вижу — вы настоящие воины, мой отец тоже был охотником и воином, и я думала всегда, что никто не сможет подобраться ко мне так, как вы сегодня, видите, я ошибалась… Так может, и вы ошибаетесь? Стоит ли ломать равновесие? Пусть и такое — бесчестное и дурно пахнущее, зато дающее горцам мир?

Адам, который сначала слушал девушку с легкой улыбкой и даже отвечать толком не намеревался, собираясь обойтись парой шутливых фраз, поневоле оказался втянут в разговор.

— Пока мы и без ваших молодцов обходились, — пожал он плечом, — а если и позовем, так никого на аркане тянуть не станем…

— Шутите, а наши парни умирать за вас будут — не слишком честный размен? — с горечью ответила девушка.

— А ты, Марица, я смотрю, считаешь, что мне безразличен Гребенск и жизни тех, кто доверится мне? — Холодно произнес князь, задетый за живое ее обвинением.

Марица вспыхнула и, посмотрев прямо в яростно-синие глаза князя, бесстрашно вздернула подбородок:

— Если хотите по-настоящему защищать и беречь эту землю, берите власть себе! Кто такой Шлоссенберг — нет у него никаких прав на нее! Становитесь правителем и стройте свое княжество!

Никто и не заметил, что повозка снова остановилась. Князь смотрел на Марицу, испытывая самые противоречивые чувства. Орлик и Скворуш тоже замерли, забыв о веселье. Слова Марицы произвели сильнейшее впечатление на всех. То что они и себе самим не могли бы признать, было сказано какой-то случайной прохожей, но тем важнее казались они и князю и его товарищам. Марица же, словно ничего не замечая вокруг, с удивительной убежденностью и напором продолжала:

— Потому что вторые роли — я знаю точно — никогда не ведут к добру, вам верят, а вы не в силах решать, потому что есть первый и за ним последнее слово!

— Кто ты? — Тяжело дыша, спросил князь.

Марица застыла от этого вопроса и опустила глаза. Она словно опомнилась. Но не жалела ни об одном сказанном слове.

— Разве это важно, князь? — Мягко спросила она. — Я никто, а вы можете стать всем.

— А ведь она дело говорит, князь, слышишь ли? — Вмешался доселе молчавший Скворуш, бросая взгляд полный уважения и восхищения взгляд на Марицу.

— И я так думаю, командир, — поддержал друга Орлик.

— Ну да, други верные, пойдем сейчас выкинем графа из его замка и засядем править горами. Зачем только спасали. Хороши гости.