Антон Перунов - Всадники

Парень не отвечал больше на ее призывы, очевидно лишившись сознания, он со свистом дышал, что дарило ей уверенность, что Ежи еще жив.

Она и не поняла, в какой момент рядом с ней опустился на корточки монах.

— Отец Филарет, — изумленно воскликнула девушка, — вы здесь? Но как же…

— Спокойно, дитя мое, — ласково ответил священник, и наклонился над Ежи, — это ваш друг?

— Да, мой друг, — Марица вдруг заплакала, почувствовав, что она теперь не одна.

— Вот и славно. Чей это дом? Поможешь мне перенести его. Только не прикасайся к кинжалу. И не бойся, этот молодой человек еще поживет, дай Бог.

— Это мой дом, — шмыгнула носом девушка, пытаясь взять себя в руки, — скажите только что делать.

— Марица, Марица! — Она обернулась и узнала спешащего к ней Дмитрия.

Племянник Марфы явно гордился своей выправкой, оружием и снаряжением. Шлем на голове сверкал на солнце, которое уже показалось из-за горизонта.

Некогда белая повязка на руке вся испачкалась кровью, но видимо чужой или рана была не серьезной. Митя улыбался Марице с видом настоящего победителя — еще бы, принял участие в первом бою, и наверняка отличился. Казалось, что короткий мушкет в его руках еще дымится пороховой гарью.

— Митяша, — срывающимся голосом проговорила девушка, — тут Ежи…

Улыбка тут же слетела с лица новоиспеченного героя. Он сильно побледнел и, кажется, совсем растерялся.

— Ежи? О Боже! Он мертв?

Дмитрий с ужасом уставился на кинжал в груди друга.

— Нет, сын мой. Он жив, только надо его отнести в дом к этой милой барышне. Вы поможете? — Спокойно проговорил монах.

Дмитрий кивнул, подавив судорожный вздох. Обрадованный, что может хоть чем-то помочь, он закинул мушкет за спину и решительно склонился над сыном головы.

— Не так быстро, — остановил его священник, — вот возьмите так же как я. Да, вот так. Не спешите.

Они вместе подняли Ежи, а девушка, поняв кивок отца Филарета, аккуратно поддерживала голову парня, пока они втроем несли раненого к дому Марицы. Она не помнила, как они внесли его в дом, но первое, что сильно ее поразило, это вид тетки Клавы, деловито перевязывающей голову сидящего на ступенях Павла.

Увидев прибывших, она тут же выпрямилась и указала, куда положить раненого, словно ничуть не удивилась. Только прижала к себе Марицу на миг, когда Ежи устроили на топчане в большой комнате.

— Умница ты моя, — прошептала тетка, но тут же отстранилась и приказала, — живо поставь кипятить воду. И Павла позови, нечего ему отлынивать. Царапина, а сколько стонов было, будто ему голову снесли.

Это она, конечно, приукрасила, Павел, уже стоявший на пороге, умудрился весело подмигнуть девушке и спокойно произнес:

— Да здесь я. Чем помочь?

Марица, подарив ему счастливую улыбку, бросилась на кухню. Поставив греться два ведра, она вернулась в комнату.

— Митяша, — сказала она парню, который скромно стоял в стороне, не в силах оторвать взгляд от бледного лица Ежи, — думаю надо сообщить Голове. Ты не мог бы…

— Да, да, — встрепенулся он, — я сейчас, — и сразу бросился из комнаты, спеша выполнить поручение девушки.

— Я тоже пойду, — быстро сказала она, — там же еще могут быть…

Тетка, глянув на нее, открыла было рот, чтобы возразить, но Павел быстро шагнул к девушке:

— Я с тобой. Только вот, накинь шаль.

Он протянул Марице платок, и она только после этого вспомнила о своем испорченном платье. Быстро обернув плечи, она вслед за Павлом бросилась на улицу.

Однако помогать было уже не зачем. Трупы бандитов грузили на телегу кузнеца, который стоял рядом, держа под уздцы впряженную в возок, смиренную лошадку. Саблин был тут же, следя за тем, что бы все делали правильно. Под его руководством все делалось быстро и слаженно. Раненых уже всех унесли, улица почти очистилась, лишь пятна на камнях и земле напоминали о страшной схватке. Павел помогал ополченцам грузить на телегу тела бандитов. А Марица осталась стоять у сломанных ворот.

Она понимала, что теперь все уже будет по-другому. Многое изменится, и что ждет впереди еще не ясно. Но одно она знала точно. Никуда она не поедет из полюбившегося ей города. Став одной из причин, ввергших жителей в этот ад, она постарается сделать все, что в ее силах, чтобы жизнь погибших защитников не была отдана напрасно.

Граф вздрогнул и чуть не расплескал кубок с вином, когда Витред резко распахнул дверь в его покои: