Михаил Любовской - Спираль Миров.Трилогия [калибрятина]

- Жаль, - равномерно вздымающаяся грудь притягивала взгляд как магнитом.

- Я конечно не бог, но изменить строгость наказания в моих силах. Достаточно написать служебную записку, что гражданина Мирошникова втянули в террористическую группу обманным путём и тогда он получит десять лет без права переписки.

- Пишите.

Равнодушный тон и односложные ответы начинали злить и одновременно возбуждать. Захотелось накрутить густые волосы на кулак, оттащить сопротивляющееся тело на диван и показать, кто здесь хозяин жизни, но он сдержал себя. С трудом, тихо скрипя зубами...не хотелось заканчивать игру слишком быстро. Это потом надоест смотреть на разбитые губы, синяки под глазами, порванную грязную одежду...

- Просто так ничего не делается, - капитан назидательно помахал пальцем. - Вас сейчас проводят в камеру, не Букингемский дворец конечно, но там хорошо думается. Советую не затягивать с размышлениями, у революционного суда и так много дел.

Он вернулся за стол, вычеркнул на листе ошибочные пункты и нажал кнопку вызова секретаря:

- Кузькин, арестованную в пятую. Ни единым пальцем... Понятно?

- Понятно, товарищ капитан.

- Идите, арестованная. Хорошенько подумайте над своим поведением, но учтите - я долго ждать не намерен, иначе отменю приказ не трогать.

- Жди меня и я вернусь, только очень жди...- строчки, произнесённые задумчивым голосом резко контрастировали со взглядом матёрого душегуба на нежном лице.

- Кузькин! - неожиданно для самого себя, заорал Решетов и ударил кулаком по столу, - В двенадцатую её, суку дворянскую! Ночью допросить с пристрастием!

После ухода конвойных он хлопнул стакан коньяка и долго расхаживал по кабинету, стараясь успокоить нервы. Тварь!Мало их жгли и резали, мало. Ничего-ничего, Востриков с Туракиным быстро мозги вправят, вот там её и можно оприходовать. Заодно и муженька притащить, пусть полюбуется как с его жинкой забавляются. Как ни странно, но после этих мыслей стало хорошо и следующая порция алкоголя окутала желудок приятным теплом.

Попытка пообщаться с конвоирами успехом не увенчалась. На простой вопрос 'Куда едем?', получил такой же простой ответ: 'Не разговаривать!'. Народ молча потел, стойко перенося духоту раскалённого салона, видать привычное дело. В воздухе плавала пыльная взвесь от скачков по ямам и колдобинам, что-то стучало, где-то скрипело. Периодически похрустывала коробка при выборе передач - вот под такую 'музыку' мы и прибыли в райотдел. Лишь по вывеске у центрального входа удалось определить населённый пункт - Парголово. Меня передали двум рядовым милиционерам и проводили в пустой кабинет, где я долго сидел на шаткой табуретке. Потом заявился следователь с тремя 'кубарями' в петлицах и, не обращая ни на кого внимания, стал что-то строчить в бумагах.

- Подпишите, - он подвинул исписанный лист к краю стола.

- Что это?

- Ваше признание в террористической деятельности.

- Но я ещё слова не сказал.

- Скажете и даже не одно, если откажетесь от подписи.

- А если соглашусь?

- Будете спокойно дожидаться суда народного трибунала.

- Что мне грозит, если не секрет?

- Высшая мера социальной справедливости, - следователь произнёс это так спокойно, словно журил малолетнего расхитителя соседских яблок.

- То есть, меня расстреляют без суда и следствия?

- Следствие только что прошло, суд скоро будет - не отнимайте у меня время, подписывайте.

- Не собираюсь.

- Как хотите. Товарищи рядовые, я отлучусь на полчасика, а вы объясните гражданину, как надо себя вести.

- Знамо дело, товарищ младший лейтенант, не впервой, эт мы мигом контру в чуйство приведём, - заверил следователя рябой милиционер.

Не успела захлопнуться оббитая жестью дверь, на меня тут же обрушился град ударов. Сбросили со стула и начали споро охаживать сапогами и прикладами. Для достоверности избиения пришлось самому себе пустить кровь. Минут через пятнадцать конвоиры уморились:

- Петруха, а мы его не того, глянь кровишши скока?

- Не, такого с первого разу не получится, здоровый бычара.

- Товарищ младший лейтенант опять заругается, ишь напачкано как.

- Ништо, возьмём Катьку из двенадцатой, она тут всё языком выскоблит.

- Во, вспомнил про неё...Недавно Сеньку-гончара на допрос водили...ну тот, что самогонку бодяжил...

- У, гнида, я б его голыми руками удавил, сатрапа.

- Ты слухай дальше...отделали мы его с Митрохиным от души да накровили сильно. Притащили Катьку и заставили лизать юшку прямо с Сенькиной морды. Она в отказ...тогда мы её прямо на месте вдвоём и попользовали - как шёлковая стала. Вот так надо строптивых баб учить.