Михаил Любовской - Спираль Миров.Трилогия

— Поделитесь окончательными выводами?

— О чём? — пальцы, обхватившие стакан, слегка дрогнули.

— Вы пытаетесь по внешним признакам угадать мой характер, род деятельности, возможно возраст. Составляете словесное описание. Я правильно понял?

— Верно. Тренируюсь в определении психотипа различных людей. Собираюсь после войны поступать на курсы следователей.

— И как успехи?

— Меня сбивает с толку ваше лицо. Вы вообще эмоции испытываете? Человек может быть сдержан до определённого момента, ну а потом обязательно что-нибудь да прорвётся — подрагивания век, игра мускулов, изменение размера зрачков и так далее. Вы же ведёте себя как…как…

— Сфинкс.

— В точку. Каменное лицо, немигающий взгляд. Не хватает одного — ощущения мудрости прожитых веков.

— Есть такой недостаток. Предлагаю встретиться лет через пятьсот.

— Обязательно, если врачи изобретут пилюли для продления жизни.

Телефон на столе коротко звякнул три раза:

— Важный звонок, — куратор поднял палец, призывая соблюдать тишину. — Самохин…Москва? Давай, соединяй…Старший лейтенант госбезопасности Самохин…Так точно. Лейтенант Сидоров доставил полчаса назад…Здесь, в моём кабинете…Есть, — куратор подал мне трубку, беззвучно произнеся, — Нарком Берия.

— Сфинкс у аппарата, — я подмигнул опешившему старлею.

— Добрый день…хотя какой он к чёрту добрый. Вы срочно нужны здесь.

— Что-то серьёзное?

— Не по телефону. Прибудете в N-скую часть к месту дислокации техники. В штабе найдёте капитана Кайгородова. Через сколько времени вас ждать?

— Пять-десять минут, максимум пятнадцать. Я буду с супругой.

— Амазонка?

— Она самая.

— До встречи, товарищ Сфинкс.

— И почему я не удивлён? — Самохин аккуратно вернул трубку на место. — Лаврентий Павлович только подтвердил моё мнение. Я позвоню, вашу жену сейчас найдут.

— Не стоит, она уже идёт сюда.

Провожатый от наркома ждал нас на втором этаже штаба. Представился, сухо произнёс, глядя недовольно на Нарейсу:

— Товарищ Берия всё объяснит.

Само собой объяснит. Не будет же он рассказывать направо и налево о возникших проблемах. Дорога к апартаментам Лаврентия Павловича прошла под мерный шум покрышек да урчание движка, резво толкающего автомобиль по московским улицам. Хозяин кабинета, без излишних политесов, указал на два стула у массивного стола:

— Я так себе и представлял воинственных женщин. Вы не против принять позывной Амазонка? Истории незачем знать истинные имена, тем более что вы в ней не существуете. Теперь о деле…, - он снял очки, протёр стёкла носовым платком. — Командир батареи, старший лейтенант Яков Джугашвили, не вышел из окружения. Понимаете о ком я говорю? Товарищ Сталин проинформирован о случившемся. Моё предложение выяснить всё у генерала Арташева встретило жёсткое 'Нет'. 'Человек должен знать свою судьбу в двух случаях — при божественном откровении и в последние мгновения жизни. Товарищ Арташев не является посланником Всевышнего, а умирать мы не собираемся' — это его слова. У меня просьба, вы можете поделиться хотя бы частью своей Истории? Обещаю, всё останется между нами.

— Лично мне ничего не известно. В моей профессии исторические факты практически не пригодны, — Нарейса отрицательно покачала головой.

— А вам, товарищ Сфинкс? Много свободного времени, доступ в…Ин-тер-нет, — он прочитал незнакомый термин в открытом блокноте.

— Лаврентий Павлович, вы наших случаем не пытали?

— Зачем? Просто спросил — кем работаете.

— Читал я про Якова, фильм документальный смотрел. Не знаю, насколько велики будут совпадения. Гитлеровская пропаганда всю войну твердила о предательстве сына Сталина…

— Яша предатель?! — вскинулся Берия. — Да какая сволочь могла до такого додуматься?!

— Там столько понакручено. Немцы везде разбрасывали листовки с фотографиями сына Вождя, предлагали поступать так же, не сопротивляться солдатам вермахта. Специалисты проводили экспертизу снимков и утверждали, что на них не Яков — грубая подделка. И самое главное — нет ни одного кадра киносъёмки или записи голоса. Как такое возможно?

— Действительно странно. По всей логике они были просто обязаны это сделать. Я бы лично такого точно не упустил.

— Ну и конечно записка, которую якобы 'дипломатическим путём' передали отцу. Яков пишет, что он в плену и с ним обращаются хорошо. Графологический анализ установил несоответствие написания ряда букв, присущих Джугашвили, то есть опять фальшивка.