Михаил Любовской - Спираль Миров.Трилогия

— Умник, ты здесь? — Сергей с надеждой прислушался к себе. Тишина стояла абсолютная. Он полыхнул яростью, превратив окружающее пространство в мёртвую зону. И тут же остыл, наблюдая за медленным падением искрящихся звёздочек, то что осталось от невидимой материи в радиусе нескольких метров.

Все координаторы — козлы. Женская часть семьи Мирошниковых, после прослушивания полной версии путешествия, единодушно заклеймила позором наглых, трусливых и беспринципных иномирцев. Точку, закрепляющую общее мнение, поставил Данька. Он нахмурил лобик и коротко произнёс:

— Кози.

Любому начальнику важно что? Чтобы нужный работник находился в тонусе, помнил о любимом начальстве и в любой момент мог приступить к выполнению задания. Только-только прошли сутки после моего прибытия и сразу прозвучал первый звоночек:

— Товарищ Мирошников, поздравляю с долгожданным возвращением домой, желаю здоровья, крепкого семейного счастья и скорейшего выхода на работу, — видать припекло Арташева, вон как многословно выражается.

— И вам не хворать, Николай Васильевич. Спасибо за пожелания.

— Вы к нам когда собираетесь?

— Навещу Коростина, давненько старого генерала не видел.

— Умер он, Сергей Сергеевич. Через год после вашей пропажи.

— Как так? — новость поразила до глубины души. — Он же…

— Возраст. Сердечко натруженное и не выдержало. Вы же не Бог, спасать от старости.

— Это в моих силах.

— Без согласия? Валерий Юрьевич был бы против, сами прекрасно знаете его отношение к жизни — каждый сверчок, знай свой шесток. Незачем гневить высшие силы.

— Да видел я их…

— Вот и прекрасно, а остальным знать не положено. Хуже нет, чем разрушенные убеждения. Такой бардак начнётся — мало не покажется.

— А жена? Хотя бы её навестить, высказать соболезнования.

— К сожалению Нина Георгиевна пережила мужа всего на четыре месяца.

— Кругом опоздал.

— Сергей Сергеевич, вы меня удивляете. Да, жаль терять таких людей, но против природы не пойдёшь. И я умру, и вы…впрочем вас это не касается. Приходите завтра к девятнадцати ноль-ноль в мой кабинет. Надеюсь не забыли его расположение?

— На память не жалуюсь.

— Отлично. Посидим по-людски, помянем боевых товарищей. Виктор Павлович очень интересовался, когда придёте. Всю зарождающуюся плешь проел, неугомонный. Со всех сторон песок сыпется, а всё новинки подавай, да тайны неизведанного позаковырестей. Есть у вас тайны, товарищ внештатник?

— Черёмухов меня проклянёт, ей богу, товарищ генерал. Там и на десять жизней хватит, гадать не перегадать.

— То, что нужно. Совсем меня достали учёные умы. Не прощаюсь, скоро свидимся.

Вечером, следующего дня, я отправился к Арташеву. Не успел шагнуть в кабинет, а генерал уже махнул рукой, указывая место за столом. Черёмухов приветствовал меня с горящим взором и тут же попытался наброситься с вопросами, но хозяин кабинета быстро прервал научные поползновения:

— Виктор Павлович, побойтесь бога, товарищ отдышаться не успел, а вы кидаетесь на него, аки голодный тигр. Сначала помянем чету Коростиных, светлая им память, — Арташев достал из стола фигурную бутылку, три толстостенных пузатеньких рюмочки и разлил по половинке. Выпили не чокаясь. — А теперь за встречу…

— Я пас, — Черёмухов прикрыл пустую тару ладонью. — Здоровье не позволяет злоупотреблять крепкими напитками.

— Вы тоже мимо? — подмигнул мне генерал. — Не поверю. Об вас можно годовалых поросят убивать, а то и старше.

— Наливайте, поддержу компанию.

— За встречу, — глухо звякнуло соприкоснувшееся стекло. — Эх, хорош коньячок, прямо из Армении. Один знакомый поставляет. Такого в магазинах не купить, — похвалился Николай Васильевич, сразу переходя на деловой тон. — Заждались мы вас, Сергей Сергеевич. Судя по внешнему виду, прогулочка была ещё тем весельем. Не так ли?

— Кому сейчас легко? Везде есть свои трудности.

— Расскажете? — Черёмухов пододвинулся поближе, протёр очки носовым платком, словно собирался смотреть, а не слушать.

— Только в усечённом варианте. Там встречались такие вещи, что проще увидеть, чем описать словами.

— Нам и это сойдёт. Да, Виктор Павлович? — генерал посмотрел на учёного взглядом, предлагающим не сходить с ума от любопытства.

— Сатрап. Душитель свободы.

— Слыхали, товарищ Мирошников? И так каждый раз, когда дело касается полной секретности. Учёную братию хлебом не корми, дай растрезвонить на весь мир о том, о чём лучше молчать в тряпочку. Совсем не думают о последствиях.