Станислав Рем - Боги не играют в кости

Но на этот раз голод и жажда решили всё за зверя.

Охту выдал хвост. Едва дочь вождя проникла в «клапан» кармана, зверь, почуяв запах плоти, не сдержался и с силой ударил хвостом о каменную стену. Орайя, не дойдя пару шагов до поворота к главной выемке, остановилась, прислушалась. Странный звук, донесшийся из глубины пещеры, насторожил девочку.

Конечно, Охту нужно было замереть, выждать. Тогда пища сама бы, из любопытства, заглянула вовнутрь. Но, в том, то и дело: ждать и терпеть, не было уже никаких сил.

Забыв обо всём, чему учили мать и природа, голодный, злой Охту бросился в извилистый проход. Орайя на секунду оторопела, неожиданно увидев перед собой страшную, раскрытую пасть. Зубы твари щёлкнули прямо перед её носом. Добыча была близка. Однако, дотянуться в одном прыжке до желанного и такого вкусного мяса, у зверя не получилось: помешал поворот прохода. Чем и воспользовалась жертва.

Все инстинкты девочки, выросшей в условиях дикой природы, среди сильных и, нередко, страшных зверей, моментально подсказали, что нужно делать. Орайя, не раздумывая, тут же подпрыгнула, правой ногой оттолкнулась от носа оскаленной морды хищника, взлетела вверх, вцепилась руками за один из наскальных выступов, подтянула гибкое, сильное тело и спустя секунду, оказалась на небольшой, наклонной площадке, до которой Охту никак не мог дотянуться.

Зверь, в изумлении задрав морду, несколько раз щёлкнул зубами, будто не веря, что еда так быстро покинула его.

— Глупый Охту! — Крикнула Орайя вглубь пещеры, вложив в голос все пережитые эмоции. — Тебе только со старым Вонком тягаться. Да и того не обмануть!

Сердце девочки гулко стучало в груди, от пережитого страха, и от восторга от собственной смелости. Да, вряд ли бы кто из её подружек смог вот так поступить с омерзительным Охту. Это ж надо додуматься: взять и наступить на его зубастую страшную пасть. Нет, только она, Орайя, дочь самого смелого и самого сильного война племени, могла сделать подобное. Все остальные, наверняка превратились бы в камень и отдали себя в пасть богу реки. Вон он, бог, смотрит на неё, задрав от удивления оскаленную морду.

— Йэйла! — Снова в восторге крикнула девочка, нащупала рукой небольшой камень, с её кулачок, и с силой метнула в голову зверя. Удар пришёлся в лоб твари, покрытый, как знала Орайя, из прочной и очень твёрдой, как камень, шкуры. Зверь, конечно, ничего не почувствовал. Орайя, из рассказов отца, знала: чтобы убить Охту, нужно добраться до его живота. Там шкура у Охту нежная и мягкая. Но Охту редко показывает свой живот, а потому убить его очень тяжело. Конечно, показывать свой живот Орайе бог реки не собирался. А потому, девочка, с удовольствием, метнула в голову зверя ещё один камень. И, как показалось Орайе, именно этот камень всё и решил.

То ли зверю стало больно, то ли не понравилось поведение убежавшей от него еды, а, может, испугался, что люди снова могут вернуться на берег и развести ненавистный огонь, словом, что бы там ни было, Охту решил далее не испытывать судьбу. Извиваясь всем своим гибким, сильным телом, страшная тварь ужом выползла из извилистого входа в пещеру, и тут же стремительно кинулась к реке. Даже не обратив внимания на то, как правая лапа наступила на ещё горящие остатки костра, а хвост оставил глубокую полосу в остывающем кострище.

Впрочем, Орайя, со своей площадки, ничего этого не видела. Она ещё некоторое время терпеливо выжидала, лёжа на скале: а вдруг Охту был не один? Вдруг ещё какой зверь покажется из глубины пещеры? Ждала до тех пор, пока холод камня не начал доставать до костей. Только тогда спустилась на землю и со всех ног кинулась в стойбище.

В пещеру Орайя снова пришла только сегодня, когда испуг полностью прошёл. На это ей понадобилось несколько дней. Теперь каждое своё посещение, решила девочка, буду начинать с того, что сначала, как это делают мужчины во время охоты, исследую подходы к пещере, проверю, нет ли там кого, и только после войду внутрь.

Орайя набралась смелости, спрыгнула на землю. Осторожно, совсем не слышно, пройдя сквозь извилистый коридор, девочка оказалась перед прохладной каменной норой. Сердце гулко стучало в груди, тело напряглось в ожидании. Однако ничего не произошло. Пещера оказалась пуста.

Орайя перевела дух, вытерла грязной рукой пот со лба: убила бы этого Охту, попадись он ей сейчас….

Пещера не была такой огромной, как та, в которой проживало племя, но вполне могла вместить в себя всё большое семейство отца Орайи и всех её подруг, и не только их. О чём девочка уже не раз думала, но всякий раз эти размышления так и оставались мыслями.