Сергей Беляев - Приключения Сэмюэля Пингля [с иллюстрациями]

Остолбенев, я даже не мог поднять руки, чтобы почесать у себя в затылке, и пришел в себя лишь тогда, когда кто-то навалился на меня и сшиб с ног. Сильные шершавые руки больно придавили меня к земле…

— Сюда, сэр, сюда! — закричал надо мною голос Мигли. — Я поймал его.

— Да пусти меня, — барахтался я, стараясь вырваться из рук повара. — Теперь ты взбесился, старый хрыч!

В схватке мы катались по газону. Прибежавший Кип ожесточенно лаял.

— Ага, наконец-то! — услыхал я голос Добби. — Держите его крепче, Мигли!

К нам спешил Добби с фонарем. В руках его блестела «игрушка», которую я не любил видеть направленной на себя. Она напоминала мне манеры дель Аронзо.

— Крикните Сэма, Мигли! — распорядился Добби, подойдя вплотную.

— Я здесь, сэр, — пробормотал я. — Прикажите Мигли отпустить меня.

Свет фонаря осветил мое лицо. Руки Мигли разжались.

Я сел на газон, прислонившись к стволу каштана. Добби скрипнул зубами.

— Сэм! Черт побери, зачем вы очутились здесь?

Я виновато опустил голову.

— Простите, я забыл предупредить вас, что вся моя родня в моем возрасте страдала лунатизмом. Это у меня наследственное. Спасибо доброму Мигли, а то бы я мог забрести на шоссе и свалиться с обрыва…

— Не слушайте его, сэр, — проговорил Мигли сердитым басом. — Он говорит неправду. Он тут бродит больше часу. Запереть бы его в погреб, а утром разберем, что в нем наследственное.

— Уверяю вас, мистер Добби, — сказал я, вставая и держась за шею. — Мне показалось что кто-то заглянул ко мне в окно…

Мигли свирепо затряс головой.

— Слишком много вам кажется всяческого вздора, парень. Так пугать мистера Добби с вашей стороны бессовестно.

Добби спрятал «игрушку» в карман и кивнул мне.

— Идите спать. Завтра утром я разберу все ваши приступы глупости.

Над горами слабо розовело небо. Укладываясь у себя, я слышал, как Добби поднимался по лестнице в лабораторию.

Весеннее солнце задорно ворвалось ко мне в комнату через окно. И, как всегда, в дверь раздался деликатный стук.

— Вставайте, Сэм. Завтрак готов; — прозвучал за дверью ворчливый голос Мигли.

Я быстро умылся и оделся. В кухне все было как обычно.

— Доброе утро, Мигли.

Повар кивнул головой.

— Доброе утро, Сэм.

Он сказал это добродушно, почти ласково и добавил серьезно:

— Мистер Добби приказал вам позавтракать здесь, потом заняться с клетками номер шесть и семь. Он позовет вас позже.

— Слушаю.

— Прекрасная погода, — заметил Мигли, смотря на меня.

— Совершенно верно, — любезно пробормотал я, косясь на сковородку, где шипел аппетитный бифштекс. А от жареного картофеля по всей кухне разносился невероятно приятный аромат. Мне ужасно захотелось есть.

Размешивая луковый соус в сотейнике, Мигли сказал:

— Нарежьте себе хлеба, Сэм. Что вы сидите нахохлившись? У вас такое выражение, будто вы не проснулись…

— Я не спал полночи, вы знаете, — вымолвил я, разумея события недавних часов, и занялся хлебом.

Но Мигли насмешливо надул губы.

— Да вы храпели всю ночь.

В изумлении я разинул рот.

— Что с вами, дорогой Мигли? А кто мне сегодня ночью чуть не сломал шею? Ведь вы приняли меня за вора.

Повар степенно поставил на стол блюдо с бифштексом и медленно покачал головой.

— Нарезали хлеба? Ну ешьте, ешьте, пока мясо горячо. А потом примите холодный душ и не болтайте глупостей. Когда это я вам ломал шею?

— Ах, не ломали? Очень хорошо… — пробормотал я в раздумье и пощупал себе лоб. Но он не носил никаких признаков лихорадочного жара.

Бифштекс изнывал в собственном соку, и я вонзил в него вилку. Надо было запасаться силами. Проглотив первый кусок мяса под восхитительным луковым соусом, я вспомнил штрих из событий минувшей ночи и выскочил на крыльцо.

— Что с вами? — бросился Мигли за мной. — Вы подавились?

— Приступ легкого удушья, — мягко ответил я, жадно глотая воздух и поглаживая себе грудь. — Надо пройтись, Мигли.

Я старался как можно равнодушнее смотреть на развесистый каштан, покрытый весенними развертывающимися почками, а сам внимательно разглядывал траву под ним. Газон был несколько примят.

— Не топчите газон, Сэм! — закричал Мигли, когда я хотел подойти к дереву. — Мистер Добби посеял там настурции…

Вздохнув, я вернулся в кухню. Бифштекс успел остыть. Но я с остервенением жевал его, думая: «Неужели приснилось?» За кофе я сказал повару:

— Простите, Мигли, если я когда-нибудь огорчил вас.

Но тот сказал просто: