Сергей Беляев - Приключения Сэмюэля Пингля [с иллюстрациями]

Мистер Грег, зевнув, поднял глаза к потолку и продолжал:

— Этот же самый Пингль покушался с преступной целью ошпарить аргентинского министра в ресторане океанского парохода. Он скрывался от властей в Гонконге. Вам было известно кое-что из похождений этого бродяги Пингля, и вы рассказывали мне эти эпизоды, но в сильно смягченном тоне…

Мне оставалось только горько улыбнуться.

— Не смейтесь, — опять заметил мне курчавый стенографист. — Мистер Грег не любит, когда смеются. А то хуже будет.

— Но что может быть хуже? — прохрипел я.

Грег был невозмутим. Он поднял глаза и будто читал написанное на потолке и видимое только ему.

— И тело Сэмюэля Пингля, — медленно, с расстановкой произнес он, — было найдено около маяка Луки, с раздробленной головой, выброшенное прибоем в ночь на одиннадцатое апреля…

— Да вы смеетесь надо мной? — вскочил я со стула.

Глаза Грега уставились на меня.

— Следователь Грег, милый мой, раскрыл триста восемь убийств, двести ограблений, выследил пять тысяч мошенников, и когда он подводит итоги… — тут Грег потряс одним из томов и добавил нежным голосом, — он не смеется. Он плачет от сознания, сколь низко может пасть душа человека. Он на все имеет доказательства… Вот. — с этими словами Грег протянул мне квадратный кусок бумаги. — Вот… Это было найдено во внутреннем кармане куртки того, кого выбросили океанские волны.

Дижанский диплом! Это был мой дижанский диплом, попорченный морской водой, но тщательно реставрированный в лаборатории уголовного розыска. Золото исчезло с гривы льва, по морде его протянулись морщины, придавая ему добродушный вид старого пьяницы.

Мне оставалось только хлопнуть себя по лбу. Ведь когда я менялся курткой с этим парнишкой Тильбоем, я совсем забыл в азарте игры, что мой диплом был во внутреннем кармане.

Волнуясь, я начал рассказывать, как мы с Тильбоем играли на «Буксусе» в кости, Грег махнул рукой.

— Оставьте вы, называющий себя Пинглем. Слушайте мои выводы. Вы служили у доктора Рольса. Вы убили его, связали ценное имущество в узлы и приготовились бежать. Но ваши сообщники, которые должны были прибыть, чтобы помочь вам увезти награбленное, опоздали. Дель Аронзо это стало известно раньше, чем прибыли члены вашей шайки. Вы волновались, вы вышли из дома навстречу ожидаемым сообщникам. Вас видели на набережной. Вот показания досточтимого падре Игнациуса Велорозе, знающего вас еще по Венесуэле, где он давал вам отпущение грехов накануне вашей казни… Вот показания продавщицы фруктовых вод Мерседес Глисания, которой вы с присущей вам щедростью подарили пятьдесят пезо… Она видела ваш кошелек. Вот показания полицейского Хуана Лорес, который издали следил за вами…

— Ах, мистер Грег, ваша логика потрясает меня, — серьезно ответил я. — Знаете, я совсем не подозревал, например, что знаком с падре Игнациусом. Что же вы хотите сделать в конце концов?

— Мы дойдем и до конца, — важно заметил Грег. — Нас интересует ваше последнее преступление. Мы раскрыли все. Кто убит — известно. Где убит — неизвестно. Посредством чего, как, почему, когда — известно. И вот вы предаетесь суду. Вас не повесят, как в Мексике, а посадят на электрический стул. И тут уж вам не выйти сухим из воды. Ну? Молчите? Понимаю. Все волнуются, когда я им намекаю на мистера Бибра, управляющего электроприборами в Синг-Синге. Нате, покурите…

Очень любезно Грег протянул мне пачку сигарет. Я закурил и задумался.

Итак, я, несмотря на всю свою искренность, не мог убедить никого, что я Пингль, а не какой-то бандит Карнеро. Диплом найден в кармане моей куртки при осмотре трупа Тильбоя. Следовательно, круг замкнулся. Все, что я могу сказать в свое оправдание, кажется невероятным этому следователю, который сейчас молча курит с самым добродушным видом, а в ответ на мои слова или пожимает плечами, или иронически улыбается. У меня нет ни цента, чтобы нанять адвоката, который бы собрал тоже несколько громадных томов документов, удостоверяющих, что я Пингль. Ведь справки надо собирать, начиная с Эшуорфа и Дижана, разыскать и кочегара с «Зеленого кота».

Хитрое лицо и вкрадчивый голос Вандока в тот момент представились мне очень ясно. Я еще помнил, что чувствовал, когда держал его за горло в змеином парке. Мои пальцы сжались в кулаки, и я медленно цедил слова, в упор смотря в выпуклые бесцветные глазки Грега:

— Предавайте меня суду, я буду защищаться сам.

Глазки Грега почти молитвенно вознеслись под потолок.