Андрей Неклюдов - Земля Обручева, или Невероятные приключения Димы Ручейкова [litres]

– Не валяй дурака!

Вездеход нетерпеливо взревел, окутавшись синевато-белым облаком газов, и тронулся с места. Палатки, срубы, начальник базы остались позади.

Скоро Димке пришлось этот Алексеев ватник надеть, поскольку солнце спряталось в тучи и задул совсем не летний ветер. На голову он натянул синюю вязаную шапку, про которую напоминала по телефону мать.

Ехали они по боку горы, по специально прорезанной бульдозерами дороге, постепенно поднимавшейся наискосок выше и выше. Сначала по сторонам тянулся густой еловый и лиственничный лес. Такой густой, что под ним стоял сумрак. Пахло прелой древесиной. Потом пошли каменные склоны, частично покрытые мхом, с рассеянными чахлыми деревцами.

Хотя по силе своей вездеход и уступал, наверное, танку, но по боевитости – ничуть. Он грозно рычал и выдувал сбоку из трубы толстую струю дыма. Из-под его гусениц вылетали камни и ошметки грязи. Некоторые из них попадали даже в Димку. Но это его ничуть не смущало.

Накануне Димка расспросил Алексея про вездеход, на котором он сейчас ехал, и выяснил, что называется этот монстр – МТЛБ, что значит: «многоцелевой тягач легкий бронированный». Это и вправду была когда-то боевая машина, таскавшая за собой пушки. Но когда она устарела, ее списали и продали в частные руки, то есть руки этих двух ее водителей (а заодно – хозяев), которые сейчас вели ее по сибирским кручам. Перед выездом Димка успел сфотографировать этого мастодонта и зарисовал его в своем блокноте.

Сидя наверху, Димка гордо поглядывал по сторонам, как если бы под ним и в самом деле был танк, лишь замаскированный под мирный рабочий вездеход.

Далеко впереди то появлялись, то прятались за деревьями округлые вершины. Очевидно, к ним и прокладывал свой путь старый железный вояка.

Врезанная в склон дорога скоро кончилась, и дальше тянулся лишь тракторный или вездеходный след. Объезжая выбитые, видимо, другими вездеходами ямы, мощный транспортер легко подминал под себя небольшие деревца и с треском повалил несколько довольно высоких лиственниц. Мелкие веточки и хвоя густо сыпались при этом Димке на голову и за шиворот. Чуть ли не из-под самых гусениц в одном месте выскочила пестрая куропатка, а за ней – целый выводок птенцов. Отлетев метров на двадцать (птенцы не столько летели, сколько бежали, смешно подпрыгивая), птицы остановились, как будто в удивлении, что за ними никто не гонится.

Однако чем выше, тем дорога становилась хуже. Вездеход поминутно накренялся то вправо, то влево, то нырял носом в какую-нибудь рытвину, то вставал почти на дыбы. Казалось, этот бронтозавр прет наугад, ничего не видя и не слыша. Да и что можно видеть через его прищуренные оконца-щели?

Димка уже не поглядывал с гордостью по сторонам. Его занимало теперь другое: вцепившись в бортик, он изо всех сил старался не выпасть. И всякий раз, когда вездеход накренялся, он суматошно прикидывал, куда, на какую сторону ему спрыгивать, если транспорт начнет опрокидываться. А опрокинуться он грозил ежеминутно.

В дополнение к этой эквилибристике зарядил дождик. Сперва сверху сыпалась какая-то мелкая водяная пыль, но потом дождь разошелся и показал, что настроен серьезно. Вершины впереди скрыла серая мгла. В какой-то момент вездеход сбавил скорость, хотя он и так двигался не быстрее пешехода. На одном из люков впереди откинулась крышка. Из люка показалась страшная одноглазая физиономия и грязная лапища. Лапища швырнула Димке кусок брезента, и люк захлопнулся.

Догадавшись, для чего брезент, Димка попытался им накрыться. Но это оказалось непросто: ветер заворачивал края этого подобия тента, трепал его и силился вырвать из рук. Удерживая его, пассажир сам рисковал свалиться за борт. От выхлопных газов у него слезились глаза и першило в горле. А с брезента текла за шиворот пахнущая соляркой вода. Димка уже оставил мысль спрыгнуть в критический момент с «брони» и полностью отдался на волю судьбы.

«Меня не должен пугать этот дождь и ветер, – убеждал он себя. – Ведь это и есть полевые будни – под дождем или даже снегом, под шквалами ветра. Мне надо радоваться этим испытаниям». Но, по правде говоря, он больше радовался тому, что на нем ватник, который всучил ему начальник базы. С ватником эти будни переносились несравнимо лучше, чем без ватника. Хоть он и подмок, этот толстый ватник, но он не давал Димке совсем окоченеть.