Знаниями и только ими они будут руководствоваться в своей жизни, знаниями, а не верой. Ты понял? Знаниями, а не верой!..
— Понял, Карл, понял, да ты не волнуйся, успокойся, пожалуйста…
Маска вдруг приняла совсем другое выражение, глаза-объективы нацелились куда-то за спину Карла.
— А-а! — закричал Теофил радостно. — Вот и дети… Боже, что это они тащат?!.
Карл обернулся. Все пятеро уже были на берегу, вода стекала ручьями по их смуглой коже, покрытой белой соляной коркой. Владимир и Клод тяжело дыша тащили над собой и чуть впереди себя громадную, жуткого вида рыбину, насаженную на два костяных меча. Как будто хоругвь несли.
Мервин опасливо держался в стороне, Лила и Хельга что-то радостно визжали, приплясывали и хлопали в ладоши.
Рыба, казалось, окончательно смирилась со своей участью, но, когда ребята свалили ее на песок у ног Карла, вдруг забилась и задергалась. Карл осторожно отступил от нее. Судя по грозному виду, по костяному шипастому воротнику у жаберных щелей, по всем топорщащимся отросткам, шишкам и буграм на панцирных пластинах, создание было безобидным, не хищником, однако на шипах мог оказаться яд.
Владимир и Клод исполняли вокруг твари дикарский танец, размахивая в воздухе костяными мечами; бессвязно и бестолково, перебивая друг друга, выкрикивали историю своего подвига.
Карл только переводил глаза с одного на другого, пытаясь хоть что-то уразуметь.
— … она за рифом, а я как нырнул…
— … а я ее сбоку, а она…
— … она как рванется…
— … а я ее бац! А гарпун соскочил…
— … а тут я…
— … врешь, я!..
— … сам врешь! Я ее точно под жабры, а он…
— … это ты врешь! Дядя Карл! Он все врет! Я первый…
Они уже не плясали, а стояли друг против друга, обмениваясь злобными взглядами. А в руках костяные мечи.
— Ребята, — сказал Карл, — успокойтесь, вы что?..
— Это я вру?! — кричал Владимир, наступая на Клода. — Ты, слизняк, повтори, что ты сказал!..
— Дядя Карл, скажите ему…
— Так ты еще и ябедничать!..
Владимир толкнул Клода в грудь, тот отлетел назад, затылком ударился о ферму солнечной батареи и сшиб ее со шкафа передатчика. Ферма упала на грунт с глухим звуком, спицы зонтика солнечной батареи погнулись. Клод лежал, вытаращив глаза, на лице его застыло глупо-изумленное выражение. Карл с ужасом увидел, что из-под его затылка на белый песок вытекает струйка крови. Карл впал в бешенство, в голове у него помутилось. Он шагнул к Владимиру и, трясясь от ярости, заорал:
— Ты… ты, ублюдок! Вон с глаз моих!..
Владимир выронил костяной меч и метнулся прочь.
Девочки испуганно жались друг к дружке и всхлипывали. Бледный Мервин медленно пятился в сторону модуля.
«Успокойся, болван,» приказал себе Карл. «Ведь это дети… они еще дети…»
Он обернулся и наклонился над Клодом. Его все еще трясло. Клод уже подымался все с тем же глуповатым выражением на лице. Карл запустил руку в его густую шевелюру, поднял волосы на затылке, осмотрел рану. Ничего страшного — просто рассек кожу.
— Иди в модуль, — хмуро приказал ему Карл, — там есть еще пластырь в аптечке, пусть Мервин или девочки заклеят…
Клод поплелся к модулю, на каждом шагу оглядываясь.
Карл тяжело опустился на песок, держась за сердце. Прямо перед ним оказалась тупая, страшная морда рыбы. Губы ее шевелились.
До ушей Карла донесся шепот:
— … Карл, скорее… я умру… поторопись, Карл…
Карл, вытаращив глаза, глядел на рыбу.
Только через пару секунд до него дошло, что шепот доносится со стороны передатчика.
Серая маска на панели трагически искривившись шептала:
— Карл, скорее… скорее поставь назад ферму… энергия иссякает… я умру…
Карл с трудом разлепил обезвоженные губы.
— Что ты несешь, Тео? От чего это ты умрешь? Поставим мы сейчас ферму, но надо же сначала зонт выправить… Ну, разрядится аккумулятор… пропустим пару сеансов связи…
— Дурак!.. Я же здесь… здесь…
Карлу стало страшно.
— Ничего не понимаю! Что значит — здесь? В передатчике?
— Боже мой, да неужели ты ничего за эти годы не заподозрил? Неужели не понял, что все эти новости я сам выдумываю?! Я думал, ты давно догадался, только поддерживаешь игру… Нету никакого корабля там, наверху, он испарился при взрыве… нету никакой связи… То, что перед тобой — это не только передатчик, это еще и бортовой когитор. Моя личность записана в его памяти. Я только здесь и больше нигде…
— Ты лжешь! Это невозможно!
— Перед самой катастрофой я работал с большим корабельным когитором. На мне был шлем Дойлида, я находился в прямом контакте с процессором. Через психополе. Мое тело погибло сразу же после первого взрыва. А моя психика осталась там… в памяти большого когитора. То есть это я сам там остался. А за секунду до гибели корабля он — большой когитор — переписал информацию с записью моей психики в память бортового когитора спасательного модуля. Перекачал, значит, меня самого. Я здесь, а там, на орбите, ничего и никого нет… Скорее, Карл, поставьте ферму…
Читать дальше