Ксавье Мюллер - Эректус [litres]

«Кровь. Попала ли кровь в мою рану? А в ребенка? Надо было убить Антонетти», – мелькали мысли в голове Анны.

Мысли путались в голове. Она увидела, как генерал пытался поднять оружие. Его пальцы разжались и выпустили пистолет. В ладони Антонетти торчала стрела с инъекцией. Стивен?

Как ни боролся военный, но его нервную систему молниеносно парализовало. Мужчина пошатнулся и рухнул.

Прежде чем Ян успел отреагировать, Анна с трудом поднялась на ноги и одним прыжком оказалась возле него. Она заключила его в объятия, прося Стивена выстрелить еще раз.

– Ян, прости меня. Клянусь, это для твоего же блага. Я не позволю им тебя убить. Никогда…

Тело эректуса обмякло. В его взгляде она прочитала глубокую печаль. Словно он говорил: «Ты предала меня». Затем его глаза потухли, она почувствовала, как он обмяк, и попыталась смягчить падение. Лицо Яна отекло. Анна присела рядом с ним и прикрыла глаза на то время, пока его сердцебиение не замедлилось. Когда молодая женщина открыла глаза, возле нее стоял Стивен. Раненый, но бодрый. Он сказал спокойным голосом, даже слишком:

– Все кончено.

– Кончено?

– Я только что связался с командованием. Я убедил отправить сюда медгруппу.

– А вы?

– Меня укусили. Я пропал.

– Это невозможно. Вас вылечат.

– Слишком поздно, вы как никто лучше это понимаете. Антивирусное средство появится в ближайшие дни, что уже будет подвигом, но тогда оно мне уже не поможет… Прошу об одном, вас и Маргарет, пожалуйста, присмотрите за моей дочерью.

А потом на одном дыхании добавил:

– Анна, вы были правы…

– Права?

– Линн Виснар подтвердила факт о стерильности эректусов. Остальное – вопрос нескольких часов. Акулов только что признал целесообразность открытия охраняемых природных территорий. Как раз то, что вы рекомендовали.

Они нежно смотрели друг на друга.

– Думаете, я буду там счастлив?

У Анны подступил ком к горлу:

– Я в этом уверена.

Когда на экране телефона высветилось имя, Анна подпрыгнула от неожиданности. Лукас К. Что он хотел? Может быть, кто-то предупредил его о том, что она собиралась сделать? Но даже в таком случае… После штурма у них был очень короткий разговор, однако она не в состоянии была вспомнить его содержание, кроме пары слов, которые он беспрестанно повторял: «Я рядом». Рядом, со своей женой и двумя детьми! Любопытно, откуда у него такая тяга заявлять всякого рода обещания, когда… Когда что, Анна? Не слишком ли ты с ним несправедлива? И в чем тут ошибка, если все произошло спонтанно? Вы вместе работали, потом переспали, и у тебя разрушилась жизнь. Ну да, ты поддалась соблазну, да, ты получила удовольствие, да, он тебе очень нравится, но это ничего не меняет, все это по-прежнему полное дерьмо! Мертвые останутся мертвыми, остальные… Остальные никогда не вернутся!

Прервав свои размышления, она нажала на зеленую кнопку.

– Я уже думал, что ты никогда не возьмешь трубку! Это Лукас.

– Знаю. А я – Анна.

Биолог хмыкнул, и она не смогла удержать улыбку. Ее сердце заколотилось.

– Как у тебя дела?

– Не так уж плохо… правда. И прежде чем ты это скажешь, нет, я не давала о себе признаков жизни, думаю, мне стоило мобилизовать все свои силы, чтобы появиться, не говоря даже о ребенке, которого ношу.

– Понимаю. Ну как проходит конец беременности, тяжело?

– На удивление, нет. Кажется, эта мадемуазель решила облегчить мне жизнь.

– Значит, девочка. Должно быть, ты счастлива…

– Да, очень. А как ты? Все в порядке?

– Я, э… Не очень…

Карвальо хотел показаться непринужденным, но его попытка оказалась жалкой:

– Прости. Я позвонил, чтобы узнать, как у тебя дела, а вместо этого начинаю жаловаться.

– Лукас, прекрати извиняться, я не сахарная. За последнее время мы пережили много бед, нет смысла перечислять их. Я просто переживаю, не важно до какой степени, что ты не в порядке.

– На самом деле это не так уж страшно. Короче, это не в плане здоровья… Дело в том, что не все так просто с моей… Мануэллой.

– А…

Анна сдержала свои эмоции. Она и без того считала очень любопытным, что Лукас признался ей в этом. Ведь она была последним человеком, с кем он мог бы посоветоваться. Вероятно, Лукас думал то же самое, потому что нерешительно продолжил:

– Я не уделял времени семье с начала лета, и она злится на меня, я ее прекрасно понимаю. И, потом, еще есть мальчики… Одним словом, я везде накосячил!

– Лукас…

– Понимаю. Тебе ни к чему это слышать. Пусть даже наряду с этим ты крепкая как сталь, умная, чудесная и самое лучшее доверенное лицо, которое у меня было за последние сорок лет!