Филип Фармер - Дейр [сборник]

Один за другим подходили ребята, грузили на борт своих лошадей и вещи, присоединяясь затем к нашей группе. Все вели себя тихо, кроме Ригги, который, рассказав анекдот, потом долго смеялся над ним, и голос его эхом разносился вокруг.

Больше не смеялся никто.

Мы должны были отбыть в восемь часов. В без четверти восемь появился мистер Марешаль, пожелал нам удачи и пошел своей дорогой. Его новый класс выживания должен был собраться сегодня в полдень на первое занятие, и, по-моему, он уже старался запомнить новые ребячьи имена.

Нас было шестнадцать девочек и тринадцать мальчиков. Дэвид Фармер и Билл Наймен отсутствовали, они еще не поправились после охоты на тигра. Их очередь настанет через три месяца, хотя я лично этой их отсрочке не слишком завидовала. Вернувшись, мы уже будем взрослыми, а они — будут ждать и завидовать. Психологически это неприятно.

Перед самым стартом прибыли Джордж Фахонин и мистер Писарро. Бодрый и веселый, несмотря на ранний час, Джордж остановился рядом со мной.

— Ну наконец-то настал великий день — сказал он — Я пожелал бы тебе удачи, Миа, если бы думал, что она тебе нужна. Но мне кажется, что за тебя можно не волноваться, а?

Не помню, оценила ли я его уверенность, потому что в этот момент мистер Писарро позвал с трапа:

— Подняться всем на борт!

И прежде, чем войти в разведкорабль, я обвела вокруг долгим взглядом. Быть может, я видела все это в последний раз. Затем, когда ребята заняли свои места, Джордж убрал трап.

— Поехали, значит — сказал он по общей связи — Старт через десять секунд.

Воздух из дюз выдуло, крепежные полосы втянулись, и мы…

Рухнули вниз. Желудок у меня чуть не выпрыгнул из горла. Джордж не должен был этого делать. Если бы Папа был на борту, он никогда бы не осмелился на такое. Наверное, у него что-то с чувством юмора, странное оно у него. Он словно уверен, что это забавно — быть лихим пилотом, особенно если за это никто не наказывает.

Сидевший рядом Ат вдруг повернулся ко мне с таким видом, как будто решился наконец выговорить нечто труднопроизносимое.

— Миа — сказал он — Я хотел бы знать… Ты не согласилась бы пойти в паре со мной?..

С минуту подумав, я ответила:

— Извини, Ат, но мне кажется, это лишнее.

— Джимми?

— Нет. Просто я хочу сама по себе.

— А — произнес он и через несколько минут встал и отошел.

В тот день я явно пользовалась успехом — спустя некоторое время ко мне подошел Джимми. Задумавшись, я его даже не сразу заметила. Он кашлянул, и когда я подняла глаза, сказал извиняющимся тоном:

— Миа, мы когда-то хотели с тобой объединиться после высадки… Если хочешь, я готов.

Но я еще не могла простить ему тот выпад насчет моего снобизма. Получив короткое «нет», Джимми молча ушел.

Это меня расстроило. Если бы он действительно хотел идти со мной в паре, он попытался бы настаивать, стал бы спорить, а если бы он меня поуговаривал, я, скорее всего, передумала бы… Те его слова продолжали меня терзать. Зачем-то Джимми понадобилось припутывать сюда Папу, хотя Папа никогда ничего подобного не говорил. Колонисты на планетах не могут быть настоящими людьми. У них нет возможности узнать и научиться — какими должны быть настоящие люди, и они обречены стать подобием тех типов, с которыми я встречалась на первой своей планете — Грайнау. И дома, на Корабле, я слышала множество аналогичных рассказов. Так что если и вы, и ваш отец приходите к одному и тому же, основанному на фактах, выводу, то это не значит, что ваш отец вас в этом убедил. У каждого человека есть собственное мнение. И скажите мне, разве это снобизм, не выносить людей, которые не являются людьми?

Планета, на которую нас выбрасывали, называлась Тинтера. Это единственное, что Папа сообщил мне за завтраком, подойдя к самой границе запретного. Но едва ли с его стороны это было важным признанием, поскольку он хорошо знал, что я никогда не слышала об этой планете. Последнее наше посещение ее (а мы знали, что никто другой ее не посещал тоже) состоялось почти сто пятьдесят лет назад. Мы знали, что колония все еще существует — и только. Совет долго сомневался разрешать ли высадку на Тинтере, все-таки слишком долго с планетой не было контактов. Но Тинтера находилась совсем рядом, и в конце концов они решили дать добро. Чтобы Совет запретил высадку, Папе нужно было выдвинуть какой-нибудь веский довод, но из-за меня он не мог возражать.

Войдя в атмосферу, Джордж перемахнул через море, снизился над серо-зелеными, поросшими лесом холмами и посадил корабль на первой же лесной проплешине.