Джек Макдевитт - Послание Геркулеса. Звездный Портал. Берег бесконечности

Гамбини поднял стакан в сторону созвездия.

Для Гарри критический момент наступил тогда, когда он выехал со стоянки возле «Анкориджа», намереваясь свернуть к югу на дорогу № 2. Джулия слегка напряглась, но ничего не сказала. Он рискнул на нее покоситься: она смотрела прямо перед собой. Руки она сложила на коленях, на лице не выражалось никаких эмоций. Если Гарри хоть сколько-нибудь ее знал, то в сумке у нее лежала зубная щетка, но тем не менее она лишь сейчас принимала решение.

Разговор шел об алтейцах, о том, есть ли какая-то вероятность, что от них что-нибудь осталось, о том, что может сделать с видом эволюция за миллион с лишним лет. Потом стали обсуждать новую работу Джулии - участие в проекте круглой башни из стали и стекла, пристраиваемой к Зерновой Бирже, заговорили о том, как переменилась жизнь у них обоих. Гарри с удивлением узнал, что его жена тоже не слишком счастлива, что она одинока и смотрит в будущее без оптимизма. И все же она ни разу не дала повода подумать, будто жалеет о своем уходе.

- Пройдет, - говорила она. - Пройдет у нас обоих. - И тут же поправилась: - У всех троих.

На западе громоздились грозовые тучи.

Гарри чуть не пропустил поворот. Мало что отмечало дорогу, которую Уиллер велел ему высматривать, -она резко уходила влево среди деревьев. Мелькнул обшарпанный каменный дом, и дорога пошла на долгий извилистый подъем.

- Гарри, - спросила Джулия, - куда мы едем? Голос ее был похож на шепот ручья.

Туда, куда везу я сейчас свою женщину, подумал Гарри. И чуть не сказал вслух, но решил, что лучше не напирать.

- Там наверху - участок ордена Пита Уиллера. Оттуда, - сказал он невинно, - открывается классный вид на Чесапик.

Машина проехала ворота в каменной стене, где было написано, что вы въезжаете на территорию монастыря аббатства Св. Норберта. За воротами дорога стала гравийной, и деревья расступились в стороны. Машина выехала к паре старинного вида зданий на гребне подъема.

Они были похожи друг на друга, идиллическая гармония камня и цветного стекла, куполов и портиков. По крыше одного из них тянулась пешеходная галерея. За домами, далеко внизу, был еле различим залив.

Джулия стала рассматривать здания.

- Мы же не туда? - удивилась она. - Гарри, это же монастырь!

Она с трудом подавила смешок.

- Нет, не туда, - ответил он. Дорога переваливала через смотровую площадку и ныряла обратно под тень вязов. - Мы вон куда.

За парковкой дорога круто уходила вниз, и фары сверкнули по верхушкам деревьев аллеи. Гарри выключил свет. Джулия не шевельнулась. Молчание заполнило салон.

- Уиллер! - выдохнула она. - Разве он норбертинец?

- Мне так кажется, - ответил Гарри невинным голосом.

- И это он помог тебе все это устроить? Гарри вздохнул.

- Секс в семинарии. Ну ничего святого! - Она вдруг стала серьезной. - Гарри, я тронута, что ты дал себе столько труда, что ты даже вообще хочешь меня сейчас, после всего, что было. Я буду с тобой сегодня ночью, и, быть может, Все получится как было раньше. Но только на эту ночь, ладно? Ты должен понять, что ничего не изменилось.

На миг, на славный и дерзкий миг, Гарри захотелось добродушно засмеяться, повернуть обратно и отвезти Джулию домой. Но он лишь пассивно кивнул и повел Джулию в ярко освещенный холл. Кто-то оставил на столе два бокала и пару бутылок бордо.

- Очень мило, - оценила Джулия, ступая на толстый каминный коврик, - особенно если учесть, что ты предупредил в последний момент.

Исполнение Уиллера оказалось лучше обещания: яичница с ветчиной, жареная картошка и апельсиновый сок в холодильнике; застеленные постели, еще вино в кухонном шкафу и бутылка скотча. А еще, вопреки предупреждению Пита, полотенца в достаточном количестве.

Они еще немного повспоминали, посожалели, что все теперь стало так, как оно есть, но не стоило долго предаваться рефлексии.

Гарри осторожно поцеловал Джулию. Никогда он не любил ее сильнее.

Она была приятна на вкус, и дыхание ее теплом обдавало горло. И все же в ее ответе было что-то искусственное.

- Очень много времени прошло, - сказал Гарри. Джулия осторожно высвободилась.

- Здесь тепло. Пойдем посмотрим на залив. Обращенный к заливу склон, вдали от главных зданий,

был крутой и каменистый, а деревьев почти не было. Пешеходная тропа вдоль гребня сменилась каменистой дорожкой, раздвоилась: одна тропинка вела к монастырю, другая - даль-

ше по гребню, завершаясь деревянными ступенями, уводящими на тридцать футов вниз, к пирсу.