Олег Дивов - «Если», 2016 № 04 (247)

— Но если агент не вышел на связь, его… соотечественники должны были забеспокоиться?

— Они и забеспокоились. Поэтому явились раньше, чем я рассчитывал. — Федор захлопнул крышку блока управления и нажал на наружной панели последовательно большие клавиши — красную и зеленую. — Ну, милости просим, господа незваные! Теперь что бы ни появилось вон в том проходе, беспилотник воспримет его как врага и скажет свое последнее веское слово.

— Почему последнее? — удивился Максим.

— Потому что энергии на второе слово у него не хватит. Пошли назад!..

Начало боя Качалов не увидел, а услышал. По плану он должен был оборонять площадку перед входом в кухню, но из оружия ему достался только самодельный огнемет да еще большой тесак для рубки мяса — весь в радужных разводах от сильного перегрева, которому подвергся во время атаки на буровую.

Первым выстрелил БПЛА. Тяжелый гул с мерзким шипением пополам мгновенно прокатился по остову станции и отозвались в теле Максима неприятной вибрацией в костях. Спустя пару секунд «Полярную» сотряс грохот взрыва. «Кажется, попали», — мелькнуло в голове инженера, и он судорожно сжал в руках раструб огнемета. Тут же очнулся «домовой» на запястье.

— Макс, как вы там? — спросил сквозь треск помех Блинов.

— Нормально. А у вас?..

— Беспилотник не подкачал. Один экраноплан — в пыль вместе с содержимым. Второй сдуру врезался в него — горит, как новогодняя свечка!..

— А третий?..

— Отсюда не видно. Думаю, они укрылись за торосами со стороны модуля.

— И что дальше? — У Качалова вдруг пересохло в горле, и вопрос прозвучал сипло.

— Не знаю… — в голосе Блинова послышалась досада. — Черт! Так мало людей!.. Я иду к модулю, к Вершинину. Там уже жарко. С тобой на связи будет Потапыч…

В коридор выглянула встревоженная Анфиса.

— Что происходит, Максим? — спросила она почти шепотом. — Уже началось, да?

Девушка до сих пор никого из мужчин не называла по имени и вдруг… Максим вздохнул: как все в этой жизни случается не вовремя!

— Началось. — Качалов постарался выглядеть спокойным и принялся деловито, в который раз, осматривать свой огнемет. — Командир сообщил, что два из трех экранопланов подбиты! Беспилотник не сплоховал.

— Ура! — снова шепотом воскликнула девушка. Максим понял: старается подбодрить и его, и себя. — А третий?

— Не знаю. — Максиму снова стало стыдно. — Там вообще-то Потапыч…

Он не договорил — откуда-то снизу донеслись частая дробь и звонкие хлопки. Анфиса испуганно стрельнула глазами и скрылась за дверью кухни. Качалов нажал кнопку вызова на «домовом»:

— Потапыч, что у тебя?

— Вижу перестрелку у модуля, — спокойно и деловито откликнулся тот. — Вижу экраноплан ихний… Погоди-ка… Вот черти! Они высадили десант у модуля, человек шесть, а остальные, похоже, на машине пошли в обход!

— И что делать?

— Сиди. Охраняй Анфису и ребят. Я сам Даниле помогу, как только с третьей машиной управлюсь…

Максим глубоко вздохнул и вновь обратился в слух. Перестрелка внизу продолжалась и, как показалось инженеру, постепенно приближалась. Теперь Качалов даже различал по выстрелам — кто где. Вот короткий хлопок — карабин Вершинина, вот пара звонких щелчков — пистолет Блинова, а вот ответный дробный перестук сразу в три ствола — гости, чтоб им!.. Так, погоди-ка, всего три?! Неужели нашим удалось кого-то подстрелить? Здорово! Ух ты, стало быть, еще повоюем!

И тут где-то позади станции гулко ухнуло. Максим решил вызвать Баскакова — ему со второго яруса должно быть хорошо видно.

— Что взорвалось, Данила?

— Третий экраноплан, — со злорадством сообщил буровик. — Попались-таки! Красиво горят. О, никак кто-то вылезает… — голос его отдалился, послышалась возня, хлопнул выстрел карабина, еще один. — Вот так, ребятки, полежите, отдохните… — Максим какое-то время слышал возбужденное дыхание Баскакова, позвякивание металла, затем Данила громко сказал: — Добро пожаловать! — и выстрелил подряд три или четыре раза. А потом будто эхом долетел звук еще одного выстрела, буровик как-то странно хрюкнул, раздался звук падающего тела…

Качалов прислушался — связь продолжала работать, но ничего, кроме завывания ветра между металлических конструкций, не услышал. Тогда он громко позвал:

— Данила!

В ответ раздался глухой стон, шевеление, будто кто-то скреб по мерзлому металлу ногтями.

— Баскаков, ты живой?

Тишина. Однако спустя пару минут, когда Качалов уже совсем собрался бежать наверх, спасать Баскакова, ожил «домовой» Потапыча.