Алексей Гришин - Худой мир

Вместо приветствия Олег ткнул пальцем в Марину и угрожающе спросил:

— Это что за произвол?

Кирилл неторопливо вытер руки о полотенце и задумчиво пожевал губу.

— Это пленница, которую вы же мне и прислали.

— Мы тебе одного присылали, — повысил голос Олег.

— Мне привезли двоих, — пожал плечами Кирилл, — Если она вам нужна, забирай. И его тоже можешь забрать, — он кивнул в сторону болтающегося без сознания Тимура. Олег только заметил его и изменился в лице. Марина смотрела на него и смотрела очень внимательно. Брезгливость, страх, жалость, негодование — все это пронеслось и снова скрылось под маской военачальника.

— Кислота? — только и спросил он.

Кирилл закончил приводить себя в порядок, подошел к Марине и снял с нее браслеты. Вопрос Олега он то ли не расслышал, то ли проигнорировал.

— Может быть трудно ходить какое — то время, — рутинно произнес он, будто рецепт от простуды выписывал, — Это временно. Речь вернется когда вы покинете здание. Не желаю ничего выслушивать.

Он повернулся к Олегу.

— Раз пришел, передай Денису Николаевичу что испытания пройдены успешно. Первый прототип можешь забрать с собой, завтра пришлю еще.

Марина задержалась в дверях, пропуская вперед Олега, волочащего стул с пленником. Она обернулась: Кирилл, кряхтя, доковылял до шкафчика в углу и достал швабру и ведро.

«Надо же, — не без злости подумала она, — Элита нового строя вынуждена сама прибирать свою мясницкую».

Во дворе их ждала лошадь, на которой примчался Олег и которая привезла Тимура с Мариной ранее этой же бесконечной ночью. Олег выволок Тимура вместе со стулом и теперь тащил за спинку, проклиная все на свете. Марина, шатаясь, шла рядом и боялась обернуться.

— Чертова Наташа, — ругался Олег, — Теперь Дэн ее точно выгонит взашей. Так с тобой поступать мы не должны были и не будем.

— А с Тимуром, значит, так поступать можно, — дрожа от усталости, холода и какой — то пробудившейся злобы, спросила Марина.

Олег подозрительно на нее посмотрел.

— Помнится, он пытался тебя убить? Вот и заслуженное наказание.

Он отпустил стул и тот рухнул на землю вместе с беспамятным юношей. Вернее рухнул бы, если бы Марина не подхватила его в воздухе. Подхватила — и удивилась, как она способна его удержать после всего что случилось. «Он же килограмм шестьдесят точно весит».

— Не пытался он никого убить, — ответила она Олегу, рывком подняв стул и поставив на ножки, — Не он стрелял, ты же знаешь. Из него стреляли. Он вообще не думал…

— Это он тебе сказал, о чем он там думал? С чего я должен ему верить? — с вызовом спросил Олег.

— Да не верь, — вспылила Марина, — Мне не верь, ему не верь. Никому не верь. Хочется тебе его застрелить, так и скажи!

— Причем тут хочется не хочется. У меня приказ!

— Тогда чем ты от нас отличаешься? Если ты не можешь не выстрелить, не можешь отвести оружие, не можешь дезертировать?

Олег запнулся на полуслове. Перевел взгляд с Марины на Тимура и обратно. И, будто нехотя, спросил, понизив голос:

— Вот что ты предлагаешь? Он все равно не жилец, посмотри на него. Анестезия пройдет и он сдохнет от боли.

Марина тем временем отвязывала юношу от стула.

— Не тебе решать. Помоги посадить его на лошадь.

Марина подхватила Тимура за здоровую руку. Олег, чуть поколебавшись, взялся со стороны культи. На лице его отразилась брезгливость, с которой он касался обожженной металлической плоти.

— Не вороти нос, — прошипела Марина, силясь поднять бессознательное тело, — Это ваша работа.

Кое — как они взвалили его на спину лошади и разместили в седле. Голова его зарылась в гриву, здоровую руку пришлось привязать к поводьям, чтобы он не свалился по дороге. Лошадь недовольно фыркнула и топнула ногой. Марина только сейчас заметила вокруг нее нежно — зеленое сияние.

«Она — то что такое слопала?» — подумала она про себя, — «У нее — то откуда микромашины?»

— И дальше что? — спросил Олег, похлопывая взволнованную лошадь по шее, — В Новожилово мы с ним не вернемся. Мне за него голову снимут.

Это был подлый вопрос. Вопрос, на который у Марины ответа не было. Она надеялась, что Олег, в своем благородном порыве, сможет что — нибудь придумать.

— Давай придумаем что — нибудь, — предложила Марина. Благородный огонек в глазах Олега резко убавил яркость.

— Зачем? Какой толк от калеки? Да он очнется — сам будет просить его пристрелить. Пусть плевать на приказ, но его просто даже из милосердия надо прикончить. Не видишь разве?