Пол Андерсон - Мичман Флэндри; Восставшие миры; Танцовщица из Атлантиды

От гавани мало что осталось: руины зданий, обломки кораблей, трупы, раскиданные товары, забитые грязью улицы. Пыль и пепел погасили яркую раскраску стен. Солнце еле освещало Кнос. Над ним стоял дым: город горел.

С собой в лодку Рейд и Эрисса взяли только шестерых. Для лишенной мачт галеры были нужны гребцы, да и к чему рисковать людьми на берегу? Большой отряд привлечет внимание, а для серьезной борьбы он все равно будет слишком мал. Кроме Дагона и Ульдина, с ними пошли Ашкель, Тилиссон, Харас и Ризон. Все были вооружены мечами, кинжалами, копьями и небольшими круглыми щитами. Рейд судорожно сжимал в руке копье. Только с этим оружием он мог принести какую-то пользу.

Они причалили к подножию пирса и перебрались через развалины. Под ногами была холодная, чавкающая грязь; пыль, висевшая в воздухе, забивала нос и глотку.

Некому было приветствовать прибывших. Наутро Тезей, поджидающий свои корабли, непременно займет этот район. Но пока он занят в другом месте — пытается захватить контроль над Кносом.

— Он займет часть Лабиринта, которая уцелела после землетрясения, — сказала Эрисса. — А Миноса, нашего старого доброго Миноса, он убьет собственной рукой. Его патрули будут всю ночь ходить по городу, разоружать граждан, а многих захватят в рабство. Завтра Тезей соберет своих сторонников и принесет в жертву быка в знак того, что теперь он царь на этой земле. И Ариадна будет стоять рядом с ним. Так рассказывали мне очевидцы. Эти сведения могут нам пригодиться.

— Зачем? — проворчал Ульдин. — Разве могло быть иначе? А патрулей мы бы все равно старались избегать.

— Если даже кто-то обнаружит нас, — сказал Дагон, — то пожалеет об этом.

— Сначала пройдем к твоему дому, — обратился Рейд к Эриссе. — Возьмем девушку и всех, кто там окажется. От них мы узнаем, что творится. А на обратном пути попробуем спасти кого еще можно.

«Вот и все, на что мы способны, — подумал он. — Но как же так? Она думала, что мы с нею… Что это произойдет в доме ее отца, в мирном городе… А где теперь это случится? Как? Когда? Или историю все же можно изменить?

Лучше не пробовать. Тогда нас скорее всего обнаружат и уничтожат. Я никогда бы не решился на эту вылазку, если бы не знал, что нам суждено сначала спасти танцовщицу, а потом …потерять ее…».

Он взглянул на Эриссу. В свете убывающего дня она шла мимо развалин, шла смело, словно на арену к быку.

На протяжении двух-трех миль дорога шла круто вверх. Большинство тополей, оказавшихся вне досягаемости гигантской волны, уцелели, хотя корни их обнажились, а сломанные ветки усыпали землю. За тополями были крестьянские хижины и виллы богачей — теперь они лежали в развалинах. Вокруг развалин с жалобным мычанием бродила корова — наверное, искала теленка.

Рейд увидел Кнос, освещаемый красно-желтыми зарницами. Когда обрушивалась очередная кровля, вверх, как из кратера, взлетал сноп искр. Чем ближе подбирался отряд, тем громче становился рев пламени и сильнее едкий запах дыма.

В Кносе не было оборонительных сооружений. Зачем народу, владычествующему над морями, укреплять берег? Там, где положено было находиться городским воротам, дорога разветвлялась на несколько широких мощеных улиц. Город был увеличенной копией Атлантиды. Эрисса ткнула копьем в одну из улиц:

— Сюда.

Наступила ночь. В свете пожарищ Рейд отыскивал дорогу, спотыкался о камни и бревна, один раз даже наступил на труп. Сквозь треск пламени прорывались крики. Приглядевшись, он увидел в дыму женщину. Она сидела на пороге дома, мерно раскачивалась и смотрела куда-то сквозь него. Рядом лежал убитый. На них сыпались сажа и пепел.

Дагон замер.

— В сторону! Быстрее! — прошептал он. Секунду спустя и остальные услышали топот ног и звон металла. Прижавшись в тени узкого переулка, они увидели, как мимо проследовал отряд ахейцев. При полном воинском вооружении были только двое из них: перья на сияющих шлемах, развевающиеся плащи, нарядные щиты. Семеро остальных, обычные горожане, были вооружены мечами, топорами, копьями и пращами. Среди этой группы не трудно было различить двух критян.

— Предатели, клянусь Астерионом! — меч Ашкеля блеснул в темноте. Двое товарищей успели удержать его.

— Вряд ли мы встретим других, — сказала Эрисса. — У Тезея не так много сторонников. Просто им никто не сопротивляется. Благородные схвачены первыми и убиты, а народ без предводителя способен только к бегству.

Тут и там лежали мертвецы. Раненые молили о помощи, росили воды. Самым тяжким испытанием было проходить мимо них в молчании.