Питер Гамильтон - По ту сторону снов

– Вспышка будет ярче солнца, – сказал Марек. – И без предупреждения.

Кайсандра задумчиво нахмурилась.

– А что насчет гамма-лучей? Они нам не повредят?

– Атмосфера должна защищать нас.

– Должна?

– Это зависит от…

Марек выразился неточно. Взрыв квантумбустера оказался не просто ярче солнца. Вспышка была убийственной, всеподавляющей, она выжгла весь мир до состояния плоского листа серебряной белизны. Кайсандра закричала от потрясения, когда все вокруг исчезло в потоке невозможного света. Она инстинктивно заслонила руками уже закрытые глаза. Белизна потускнела до ярко-алого. «Цвет крови». Ее сердце пустилось вскачь так же, как в тот момент, когда «Небесная властительница» стартовала в космос. Девушке хотелось рискнуть и открыть глаза, но она слишком сильно испугалась.

– Порядок, – заверил ее Фергюс. – Все кончено.

На Кайсандру нагнала жуть невозмутимая тишина во время вспышки. Нечто столь мощное просто обязано звучать так, словно планета трескается пополам. Девушка осторожно открыла один глаз и не увидела ничего, кроме фиолетовых и желтых пятен – следов на сетчатке. Девушка долго моргала, пытаясь очистить поле зрения. Вспомогательные процедуры помогли отфильтровать помехи с сетчатки.

Три АНС-дроида стояли вместе, держась за руки и запрокинув головы, чтобы наблюдать за небом.

Кайсандра повернулась посмотреть на Лес. Она резко вдохнула, и ее губы тронул намек на улыбку. Лес все еще был там, но теперь его венчал ореол яркого изумрудного света. На ее глазах по пространству разбежались полосы света, словно зигзаги молний звездного масштаба. Одна из них устремилась к Бьенвенидо, прошла над самым краем атмосферы, и эта половина неба внезапно вся вскипела бирюзой.

– О благая Джу, – простонала Кайсандра.

Раскалывалось само пространство.

– Черенковская радиация, – сказал Фергюс. – Сработало. Бездна распадается.

Кайсандра восторженно засмеялась, когда зеленых разрывов стало больше.

– У него получилось! О Джу, у него получилось!

Туманности исчезли, их деликатное свечение затмила первобытная энергия трещин. Смех Кайсандры затих. Уракус не исчез. Уракус все еще оставался на небе. Зловещий клубок флуоресцентных красных и желтых ветвей находился в самом центре бури чудовищного излучения. Нефритовые водопады света корчились в муках, отраженные Уракусом.

Грязно-красный свет проклятой туманности становился все сильнее.

– Он растет, – пробормотала Кайсандра. – Уракус растет.

Чудовищная туманность, которая наряду с благой Джу главенствовала в ночном небе Бьенвенидо всю ее жизнь, энергично сворачивалась и разворачивалась, словно призрачный змей, извивающийся в пространстве, и заметно увеличивалась в размере.

– Это невозможно, – сказал Марек. – Ничто столь огромное не может двигаться так быстро. Туманность имеет световые годы в поперечнике. И отстоит от нас на световые годы.

– Значит… Уракус начал движение много лет назад? – неуверенно спросила Кайсандра.

– Я так не думаю, – сказал Фергюс.

Кайсандра попятилась. Уракус теперь занимал четверть неба. Глубокие аквамариновые расщелины квантовых искажений отступали перед ним.

– Ох… – выдохнула она. – Так он все-таки идет к нам?

– О боже, – пробормотал Димитрий.

– Бездна чувствует неладное, – сказал Марек. – Она ощущает вред, который наносит ей квантумбустер. Возможно, таким образом она реагирует на происходящее.

– Но в Уракус отправляются недостойные души, – возразила Кайсандра. – Легенды Содружества называют это место адом. Найджел мне рассказывал.

– В ад мы точно не попадем, Кайсандра, – быстро сказал Фергюс.

Кайсандра не поверила ему.

Теперь Уракус заполнил собой все небо. Его спутанные сети бледно-желтых и алых плазменных прядей зловеще изгибались, устремляясь к Бьенвенидо. Вокруг пустоты в его центре возникли золотые искры. Они скользили вокруг и между отдельными прядями, как стаи бешеных падающих звезд.

– Он упадет на нас! – воскликнула Кайсандра. – Он сейчас врежется в Бьенвенидо!

Уракус поглотил их. Солнце скрылось за растрепанными вихрями его фосфоресценции. Внезапное затмение светила отбросило планету обратно в ночь. Слабый холодный муаровый свет – вот все, что теперь освещало ландшафт. Трещина кромешной черноты раскрылась по центру туманности. Длинные неровные пряди пульсирующей вишневой и шафрановой звездной пыли изогнулись громадными водопадами – миллионы искрометных струй, бьющих из Вселенной. Они все глубже и глубже погружались в бесконечную лишенную света пропасть, которая открывалась все шире.