Фредерик Уоллес - Необычный полёт

— А когда достигнем Уиллафорса, будем заняты. Пройдет много времени, пока кто-нибудь прилетит сюда снова.

— Очень много. В этом районе космоса нет ничего полезного для нашей расы. Сколько еще протянет Земля? Десять лет? Десять месяцев? Напряжение растет с каждым часом.

— Что сказать. Полагаю, мы можем сделать остановку и посмотреть, что к чему. Мы не вмешиваемся, просто наблюдаем.

Вот с такими намерениями они и направились к Земле. Целый день летали вокруг планеты, избегая излучения радаров, что не составило труда, проводя тестирования и отбирая пробы. Наконец, Этаниель оторвал взгляд от монитора.

— И к каким заключениям ты пришел?

— О чем тут говорить? Все гораздо хуже, чем я предполагал.

— В каком смысле?

— Ну, нам известно, что у них есть большая бомба. Атмосферный анализ подтверждает это, как мы и ожидали.

— Знаю.

— Еще нам известно, что они умеют доставлять ее, предположительно, с помощью самолета.

— Это почти наверняка. Они не смогут использовать бомбу без самолета.

— Что еще хуже, сейчас я обнаружил, что у них есть еще и ракеты, дальностью в тысячу миль и больше. И они уже совершают примитивные путешествия в космос или вот-вот начнут их.

— Плохо. Сидим здесь и рассуждаем, когда она рванет. У кого-нибудь из них не выдержат нервы, и начнется…

— Возможно, и ракеты только усугубят ситуацию, — согласился Бэл. — А тебе что удалось обнаружить?

— Ничего стоящего. Пока ты исследовал их вооружение, я изучал людей.

— Должно быть, что-то пришло тебе на ум.

— Не знаю, что и думать. Так мало времени, — ответил Этаниель. — Язык не проблема. Наши машины легко переводят их языки, и я уже усвоил краткий курс двух или трех из них. Но недостаточно посмотреть несколько спектаклей, послушать пару концертов или выпусков новостей. Надо бы спуститься и пожить среди них, почитать книги, поговорить с учеными, поработать с ними, поиграть.

— Можно этим заняться, и тогда мы их узнаем по-настоящему. Но это потребует времени, а его у нас нет.

— Понимаю.

— Говори прямо, согласен или нет.

— Нет, — заявил Этаниель. — Мы не можем им помочь, ничего не можем с ними поделать, но мы обязаны попробовать.

— Ну конечно, я знал это с самого начала, — сказал Бэл. — Такое уже случалось. Мы брали на себя труд узнать, как дела у той или иной расы, а когда не могли им помочь, ужасно переживали. Похоже, все повторяется. — Он встал и потянулся. — Ладно, дай мне часок подумать, как взяться за это дело.

Но, прежде чем они встретились, времени прошло гораздо больше. Корабль еще ближе подошел к Земле. Им уже не требовались приборы, чтобы разглядывать ее. Планета вращалась прямо за стеклами иллюминаторов. Зеленые южные равнины, прорезанные руслами рек, синие океаны, сверкающие снега северного полушария проплывали перед их глазами. Полюс покрывали рваные облака; над регионами, расположенными в средних широтах северного полушария, в атмосфере висела грязная пелена.

— Мне и в голову не приходило такое великолепие, — сказал Этиниель.

— Мне тоже, — согласился Бэл. — Надо приготовиться к тому, что там будет холодно. Мы замерзнем.

— Да. Это их зима.

— У меня идея, — сообщил Бэл. — Как насчет того, чтобы выдать себя за сверхъестественные существа?

— Вряд ли получится, — усомнился Этаниель. — Лет сто назад могло бы сработать. Сегодня они уже запускают спутники. Это больше не дикари.

— Думаю, ты прав, — согласился Бэл. — Я собирался использовать преимущества нашего телосложения.

— Если бы у нас получилось, я был бы только «за». Но это люди грубые и отчаянные. Их так просто не одурачишь..

— Ладно, давай свои предложения.

— Хорошо, — сказал Этаниель. — Ты берешь одну сторону планеты, а я другую. Говорим им напрямую, что надо делать, если они хотят выжить, как им сохранить планету в целости, чтобы и дальше существовать на ней.

— Слишком общо. Советы всегда страдают этим.

— Ничего не поделаешь. На большее у нас нет времени.

— Особые указания?

— Никаких. Оставляем корабль здесь и спускаемся каждый на своем посадочном катере. Ты можешь связаться со мной в любое время, но не делай этого без необходимости.

— Они не сумеют перехватить частоты, которые мы используем.

— Согласен, и даже если бы сумели, ничего не смогли бы поделать с нашим языком. Я хочу, чтобы они думали, будто нам не требуется обсуждать подобные вопросы.

— Понял. Пусть думают, что мы совершеннее, чем есть на самом деле. Они решат, что мы точно знаем, чем занимаемся, хоть это и не так.