Остин Холл - Слепое пятно

А теперь что касается моего заявления.

Я назвал себя материалистическим идеалистом. Я выбрал совершенно новое направление в философии. На протяжении последних лет, без вашего ведома и в тайне от друзей, я посвящал свое время практической науке. Мне хотелось чего-то конкретного. Пока мои коллеги корпели над томами изумительной софистики, я искал путь в потусторонний мир. И вот он счастливый миг! Мне это удалось. Я приподнял завесу — и туда хлынул дневной свет. Завтра я предъявлю доказательства, которые вы сможете воспринять своими пятью чувствами. Я объясню все! Я прочту свою самую выдающуюся лекцию, предметом которой станет мое собственное „Я“. Это не спиритизм и не софистика. Предметом моей завтрашней лекции будет „Слепое пятно“».

И вот тут начинается вторая часть этой таинственной истории.

Теперь-то мы уже знаем, что выдающаяся лекция так и не была прочитана. Но тогда новость о ней мгновенно распространилась за пределами университета, сделавшись всеобщим достоянием. Она разлетелась по стране и попала во все крупные столичные газеты. На следующее утро в лекционный зал было не пробиться. Студенты, профессора, преподаватели и многие известные люди, кому удалось получить приглашение, наводнили зал. Неудержимые репортеры тоже проникли туда, чтобы осветить в печати самую сенсационную новость столетия. В аудиторию набилось столько народу, что даже и о стоячих местах можно было не помышлять. Образовав плотную, густую толпу, испытывая физические неудобства, люди ждали начала.

Медленно тянулись минуты. Ожидание казалось долгим и томительным. Но вот, в конце концов, прозвенел звонок, возвещая назначенное время. Все замерли. Прошло пятнадцать минут, потом двадцать — толпа ждала. Наконец один из преподавателей отправился в кабинет профессора и позвонил ему домой. На звонок ответила дочь.

— Папа? Так он ушел больше двух часов назад.

— А можно поточнее?

— Ну, где-то около половины восьмого. Вы, вероятно, знаете, что он должен читать сегодня лекцию про «Слепое пятно»? Я хотела тоже пойти послушать, но он сказал, что я смогу услышать ее дома. Еще он сказал, что у нас будет необычный гость, и мне нужно все приготовить для его встречи. А разве папа еще не пришел?

— Пока нет. А кто этот гость, он не сказал?

— Ну, вообще-то сказал. Один очень замечательный человек. И у него такое странное имя — Рамда Авек. Я запомнила, потому что оно такое забавное. Я спросила у отца, не санскрит ли это, но он ответил, что Рамда намного старше, чем этот древний язык. Вы только представьте!

— А лекционные материалы у вашего отца были с собой?

— Ну, да. Он просматривал их за завтраком. Говорил, что хочет удивить мир так, как никто не удивлял со времен Колумба.

— В самом деле?

— Да. Притом, был ужасно нетерпелив. Сказал, что нужно быть в колледже до восьми, чтобы встретить этого великого человека. Лекция должна была начаться в десять. В полдень он намеревался вернуться домой на ланч и рассказать мне всю историю целиком. Я сгораю от нетерпения.

— Благодарю вас.

Звонивший коллега вернулся и сделал объявление, что доктор Холкомб немного задерживается, но скоро будет. Время шло, а его все не было. В двенадцать часов его еще ждали. Ровно в час из аудитории выскользнул последний отчаявшийся слушатель. Во всей стране только один человек знал, что произошло. Этим единственным и был тот странный субъект, возбудивший подозрения детектива и оказавшийся причастным к одной из величайших загадок современности.

Оставшуюся часть этой истории рассказать, к сожалению, слишком легко. Мы возвращаемся назад к Джерому и его странному попутчику.

Сошли они на Сентер-стрит и пешком направились к университету. Под сказочными дубами им повстречался профессор. Тот пребывал в прекрасном настроении. Его невысокую статную фигуру облачал строгий черный костюм, белоснежные бакенбарды, как обычно, были аккуратно подстрижены, а розоватая кожа свидетельствовала об отменном здоровье. Туман к тому времени уже совсем рассеялся, и солнце понемногу начинало согревать прохладный воздух.

В официальном представлении, очевидно, необходимости не было. Как нам известно со слов детектива, профессор и приезжий сразу же узнали друг друга. Они пожали руки с искренним удовольствием. Со стороны эта пара смотрелась весьма необычно. Обоих выделяла своеобразная манера держаться, которая происходит от самосовершенствования и умственных упражнений. Хоть по телосложению они были почти полными противоположностями, между ними существовала какая-то странная обоюдная связь. Доктор Холкомб светился от радости.