Остин Холл - Слепое пятно

Они разительно отличались между собой. Ювелир был полным и благодушным. Он преспокойно сидел в своем кресле, держа руку на поясе и толстым пальцем указывая на камень. Казалось, он наслаждается происходящим.

— Ты ведь химик, Эд. Вот тебе задачка на смекалку. Можешь это объяснить? Нет, вон там, у тебя над головой. Вон тот драгоценный камушек.

Второй поднял взгляд.

— В этом все дело? Новое остроумное украшение комнаты? Или… — слегка раздраженно продолжал он, — это шутка?

Он был человеком серьезным; о его натуре свидетельствовали черные глаза и форма носа.

Ювелир мягко засмеялся.

— Послушай, Эд… — и он принялся объяснять.

Когда он закончил, химик уже весь дергался от волнения.

— Принесите мне лестницу. Или давайте я залезу на стол. Может, удастся достать. Звучит невероятно, но, если уж так, значит, так тому и быть. Должно быть какое-то объяснение.

Без особого труда и оглядки на протесты брата он ступил на полированную поверхность стола. Невзирая на высокий рост, он едва мог достать камень кончиками пальцев. Он мог сдвинуть его с места, но всякий раз тот возвращался назад, словно притягиваемый магнитом. Спустя минуту стараний Фил сдался. Когда он посмотрел вниз, то выглядел другим человеком — его черные глаза светились любопытством.

— Не достану, — сказал он. — Несите же стремянку. До чего странно!

С лестницей это было легко. Он оторвал камень от потолка. Мы все сгрудились вокруг стола. Химик повертел украшение в руках.

— Удивительно, — сказал он. — Это драгоценный камень. Несомненно. Ты говоришь, он невесомый. Такого не может быть. Ух ты! — Он дал камню выскользнуть из пальцев, и тот снова рванулся было к потолку, но был пойман ловким движением руки. — Вот дьявол! Видели вы такое! И ведь твердый! Чей он?

Вопрос привлек внимание ко мне. Я объяснил то, что мог, относительно моих прав владения.

— Ясно. Очень, очень интересно. Нечто такое, чего я еще не видел и… откровенно говоря… нечто напрочь отрицающее все, чему меня учили. И тем не менее, это не невозможно. По крайней мере, мы тому свидетели. Вы не против, если я возьму его в лабораторию?

Возникло новое затруднение. Если камень не был драгоценным, была вероятность, что его могут повредить. Я был взбудоражен не меньше него, но меня предупреждали насчет того, как важно его сохранить.

— Я его не поврежу. Я позабочусь об этом. У меня есть догадки, и я хотел бы их проверить. Не каждый день химик натыкается на нечто подобное. А я — химик, — глаза у него блестели.

— Что за подозрения? — спросил я.

— Новый элемент.

Этот камень. Новый элемент. Быть может, это объяснило бы «Слепое пятно». Он был определенно не земного происхождения. К этому всё и сводилось.

— Вы… Новый элемент? Как вы это объясните? Это ведь противоречит вашим законам. Большинство ваших элементов были выделены в результате трудоемких процессов, а на этот наткнулись случайно.

— Верно. И тем не менее есть тысяча объяснений. Метеорит, к примеру, или немного космической пыли — существует немало раздробленных на кусочки комет. Наши познания в области химии ограничены. Наверняка есть нераскрытые элементы, о которых мы ничего не знаем. Быть может, их несметное количество.

Я оставил камень у него. Это была единственная ночь, которую я провел без своей ноши. Можно сказать, это был последний раз, когда я чувствовал себя свободным от незримого плена.

Когда на следующий день я зашел в его кабинет, то обнаружил, что он лишь убедился в своих догадках. Камень не поддавался анализу — он ни на что не реагировал. Ни один из тестов не смог раскрыть его природы. Гора научных знаний, накопленная, дабы объяснить все, здесь была бессильна объяснить хоть что-либо. Однако одну зацепку удалось обнаружить — тепло. Возможно, вернее было бы сказать — притяжение. На ощупь он был холодным — я уже упоминал его льдисто-голубой цвет. Даже смотреть на него было холодно. Химик положил его в мою руку.

— Разве не так?

Он был прав. В ту самую секунду, когда камень коснулся моей ладони, я почувствовал странный ужас одиночества. Камень был холодным, как льдинка.

То был первый раз, когда я коснулся непосредственно его поверхности. В оправе кольца его внутренняя сила была не так заметна.

— Вы это ощущаете? Со мной то же самое. Ну-ка, погодите минутку…

Он нажал на кнопку. На звонок явилась некая юная леди. Она сначала взглянула на меня, затем — на химика.