Клиффорд Саймак - Все повести и рассказы Клиффорда Саймака в одной книге

— По-видимому, вы правы. Но как этого удалось добиться, понятия не имею. Предположительно какой-то психологический трюк, но что за трюк и как он осуществляется, не могу себе и представить.

— Вы назвали себя философом. Вы что, преподавали философию?

— В свое время да. Только не получал от этого никакого удовлетворения. Вдалбливать давние мертвые догмы юнцам, которые тебя и не слушают толком, — это, доложу я вам, работка не из приятных. Хотя их-то, наверное, не стоит винить. Философия в наши дни вообще мертва. Большая ее часть больна упрощенчеством и, мягко говоря, отстала от жизни. Нам нужна новая философия, которая помогала бы нам жить в согласии с нынешним миром.

— И вы создаете именно такую философию?

— Пишу кое-что с нею связанное. Но, признаться, с каждым прожитым здесь годом делаю все меньше и меньше. Не вижу стимула. Вероятно, всему виной здешняя покойная жизнь. Что-то во мне утратилось. То ли гнев испарился, то ли пропал контакт с миром, каким я его знал. Меня избавили от соприкосновения с повседневностью, я потерял с нею связь. Во мне теперь нет потребности протестовать, нет ощущения поруганного достоинства, и необходимость новой философии стала чисто теоретической.

— Вернемся к вопросу о прислуге. Вы сказали, что время от времени она меняется.

— Все довольно просто. Я упоминал, что мы следили за прислугой, но не могли же мы приставить к ней часовых на круглые сутки. А прислуга, со своей стороны, всегда в курсе всех наших дел. И замена персонала — одни уходят, другие появляются — происходит неизменно в наше отсутствие.

— А снабжение? Доставляются же откуда-то припасы! Это никак не может быть так уж просто.

Джонатон усмехнулся:

— А вы, оказывается, человек въедливый…

— Я заинтригован, черт возьми! Ведь как-то все это функционирует, и я хочу докопаться как. Может, стоило бы заглянуть в подвал? А что, если там туннели? Может, прислуга да и припасы прибывают через туннели? Конечно, идея как из шпионского романа, а все же…

— Что ж, может быть, может быть. Но если так, мы ничего никогда не установим. Да, припасы хранятся в подвале, но нас туда не пускают. Подвалом заправляет дюжий детина, к тому же он глухонемой или притворяется глухонемым. Он оттуда не вылезает, ест там и спит. И считается ответственным за снабжение.

— Выходит, в моем предположении нет ничего невозможного?

— Да, — отозвался Джонатон. — В нем нет ничего невозможного.

Огонь в камине угас, только несколько угольков еще теплились под слоем золы. В тишине, спустившейся на гостиную, Латимер различал подвывание ветра в ветвях окрестных деревьев.

— Об одном вы еще не знаете, — произнес Джонатон. — На берегу водятся большие бескрылые гагарки.

— Бескрылые гагарки? Не может быть! Их же…

— Да, разумеется. Их истребили более ста лет назад. А в океане киты. В иные дни замечаешь по доброму десятку китов. Бывает, что заметишь и белого медведя.

— Тогда, значит…

— Значит, — кивнул Джонатон, — мы где-то в доисторической Северной Америке. По моей оценке, примерно за три-четыре тысячелетия до наших дней. В лесу можно услышать, а то и увидеть лосей. Полным-полно оленей, попадаются даже лесные карибу. А уж птиц и дичи видимо-невидимо. Если вам придет такая фантазия, можно отлично поохотиться. Ружья и патроны у нас есть.

Когда Латимер поднялся вновь к себе в комнату, уже занимался рассвет. Он устал до изнеможения и понимал, что теперь способен заснуть. Но все равно, прежде чем лечь, постоял у окна, глядящего на березовую рощу и берег. Над водой поднимался слабый туман, и все вокруг приобрело нереальный, волшебный вид.

Доисторическая Северная Америка — так считает философ, и, если он прав, шансов вырваться отсюда в знакомый мир очень и очень мало. Для этого надо проникнуть в секрет — или овладеть технологией — перемещений во времени. Кто же, хотелось бы понять, мог расколоть эту тайну, создать технологию? И кто, создав нужную технологию, мог использовать ее для нелепой цели заточать людей во времени?

В Массачусетском технологическом, припомнил Латимер, был чудак, потративший лет двадцать, если не больше, на то, чтобы найти точное определение времени и хотя бы приблизиться к пониманию, что это такое. Но то было давно, а потом чудак пропал из виду или, по меньшей мере, с газетных страниц. В свое время о нем пописывали, как правило, с нескрываемой иронией, потом перестали. Впрочем, поправил себя Латимер, чудак из Массачусетской техноложки тут, наверное, вовсе ни при чем — могли быть и другие ученые, исследовавшие ту же проблему, но, к счастью для себя, избегшие внимания прессы.