Сергей Жемайтис - Багряная планета. Повесть

- Насчет «враждебной жизни»? - спросил Антон.

- Точь-в-точь в тех же выражениях. Повторил для прессы и телезрителей. Ему еще раз хочется убедить всех и себя самого, что он сделал все для успешного полета «туда и обратно». Надо и его понять - необыкновенная, мучительная ответственность. И все же…

- Мне это непонятно, - сказал Антон. - Надо всегда быть тем, кто ты есть.

- Да, но он теперь Главком Космоцентра. Должности всегда накладывали отпечаток. Вот я, например… Как, ребята?

Мы с Антоном переглянулись.

- Бывает, - сказал Антон.

- Да-а? Серьезно?

- Не часто, ты умеешь сдерживаться.

- Стараюсь. Вы тоже не сахар. Вот сегодня, говорю - кончайте раскопки, а вы еще стали площадь разметать.

- Но фиолетовые плитки! - сказал я.

- Плитки плитками… - поморщился Вашата.

- А престиж! - сказал Антон, толкая меня в бок.

Вашата улыбнулся:

- Бывает. Иногда обволакивает чувство собственной необыкновенности. Кажется, что ты теперь «сам не свой», принадлежишь истории! Вот с этого и проникает в нас вирус исключительности.

- Какая там исключительность, - Антон махнул рукой. - Из пятисот кандидатов мог лететь каждый, просто нам повезло.

- Я тоже так думаю… И все-таки прошу выполнять мои указания все без исключения.

- Ну это ясно, - сказал Антон.

- Извини, - сказал я, - за плитки.

- Все. Не будем забывать, что мы попали в необычную среду. Надо быть собранней. Контролировать каждую мысль, каждый шаг. Я все не могу понять, каким путем пробрались к нам кактусята. Значит, что-то нарушено. Вы сегодня, наверное, ругали меня за добавочную дезинфекцию.

- Ругали, - признался Антон. - Ругали и понимали, что надо.

- Надо, ребята!.. Но где же Макс? - Он не выключил видеофон. - Макс, ты не упаковал себя в контейнер с огорчения, что я лишил тебя свободы передвижения по планете Марс?

На экране появилась стена нашего хранилища со множеством гнезд с контейнерами. Потом показался шлем и за его стеклом оторопелое лицо Зингера.

- Вот, - сказал он, подняв амфору. На ее теперь чистом боку появился красочный морской пейзаж. - Видали? - спросил Макс звонким мальчишеским голосом. - Я слегка протер - и появились краски, и все время меняются, он живой. Смотрите, какой цвет воды и на нем множество яхт. Ребята! - Он повернул амфору, и там знакомая уже мне девочка сыпала из прозрачных ладоней оранжевый песок. И мы встали и почти вплотную придвинулись к экрану, пораженные больше, чем вчера, когда увидели развалины. У нас всегда теплилась надежда обнаружить следы ушедшей жизни. Сейчас же мы были не подготовлены к необыкновенному явлению, у нас не было объяснений увиденному. Макс позволял нам поочередно любоваться изображениями на стенках сосуда, и мы не могли оторваться от них.

- А теперь послушайте, как звучит эта вазочка! - Он поднял амфору к мембране шлема. - Странная музыка, не правда ли? Вы не находите? Наверное, корпусу амфоры передается малейшая вибрация, хотя непохоже. Будто в ней самой источник звучания.

- Скорее всего разболталась какая-то техническая деталь, - сказал Антон, - хотя, что мы знаем об их технике! На каком принципе основаны эти «живые» гравюры? Уму непостижимо! Пролежали столько тысячелетий, а может, и столетий - и никаких изменений. Мне становится не по себе, когда я вспоминаю про фреску с антилопами.

- Что-нибудь еще случилось? - спросил настороженно Вашата.

- Да я их видел до этого!

- Час от часу не легче.

В этот вечер мы долго не ложились спать, в нарушение «Инструкции о суточном распорядке в длительных полетах в космическом пространстве, а также на планетах Солнечной системы, исключая Землю». Пришел Макс в совершенно невменяемом состоянии, посолил сладкий кофе, положил в кружку масла и, обведя нас взглядом, спросил:

- Что я делаю?

- Кофе по-марсиански, - ответил Антон.

- Ты еще можешь шутить, а у меня в глазах та девочка. Если смотреть на изображение пристально, оно увеличивается, полное впечатление реальной картины. Я все думаю, что с ними случилось? Судя по тем крохам, что нам посчастливилось найти, мы в стране великой цивилизации. Я теперь твердо уверен, что каким-то непостижимым путем они воздействуют на нашу психику. Стремятся передать нам информацию о себе.

Вашата молчал, не перебивая, хотя утверждения Макса носили по меньшей мере рискованный характер.

- Как, почему они погибли? - продолжал Макс. - Даже мы смогли бы здесь существовать, построив город под куполом. Они обладали и техникой, и знаниями более высокого порядка, раз смогли создать такое чудо, как эта амфора, а потом мы не знаем, что это за звучащие пластины, о чем они звучат! Может быть, когда-то узнаем! Здесь работы на века, я в этом твердо уверен. Если мы до сих пор у себя дома роемся на Востоке и находим все новые и новые загадки. До сих пор не можем расшифровать письмена критян, этрусков, народов древней Индии, то как мы подойдем к языку марсиан, их письменности?