Джеймс Прескотт - Кризис

3 часа, 57 минут, 29 секунд

– Шансов немного, – сказала Гэби, крутя перед ними схему корабля, – но я все думаю про атинский корабль в Заливе. Там на капитанском мостике было полно всяких компьютеров, что если и здесь так же? Мы могли бы их использовать, чтобы связаться с летящим кораблем напрямую.

– Атинский корабль был совершенно другим, – возразил Джек. – Они даже не принадлежат к одной цивилизации.

– Так да не так, – заметил Грант. – Теоретически они построены по одной модели, закодированной в хромосоме Зальцбурга. Что-то общее должно быть.

– А давайте спросим Смотрителя! – Даг огляделся и обнаружил, что тот отсутствует.

– И Анны нет! – встревожился Джек, взявшись за рацию.

Анна не отвечала.

– Кто-нибудь видел, куда они делись?!

– Дайте мне немного времени, и я найду вам ваш мостик, – Юрий внимательно изучал чертежи корабля.

– Начните с верхней части, – посоветовал Даг.

– Нужен мостик или узел связи, но у нас нет времени на поиски, – покачал головой Джек. – Без Смотрителя не обойтись.

– Что думаешь об этом мире? – спросил Смотритель. Они оставили других в пещере и шли по тропинке в джунглях.

– Мне следует быть с моими друзьями… – Анна хотелось вернуться, но при этом ей льстило, что Смотритель выразил желание поговорить с ней наедине.

– Твои друзья сами должны решить свои проблемы. Ты не можешь все делать за них и рассчитывать, что их сочтут достойными остановить цикл вымирания.

– Логично.

– Конечно! – Смотритель засмеялся. – Но ты – больше, чем логическая машина, Анна. Стремление создавать жизнь, которое я вижу в тебе, выходит за рамки простой биологии. Это та движущая сила, которая позволила заселить Галактику, и не одну.

– Зачем же вы тогда разрушаете?

– Всякая тварь, – медленно начал он, – привнесенная на планету нами или другой цивилизацией, имеет равные возможности. После того, как основы жизни были принесены на планету, всякое вмешательство строжайше запрещено. Каждый вид получает потенциал для развития и освоения мира. Не забывай, что дальний предок человека появлялся на Земле многократно. Посев всегда один, а успех или неуспех зависит только от окружающей среды и решений, принятых самим данным видом.

– Насколько хорошо люди справляются на планетах, которые вы и другие цивилизации населили?

– Люди не поселяются на планете напрямую. Только их очень дальние предки. Так делается во всех мирах. По мере развития жизни форму, которую приобретут разумные существа, определяет среда обитания. Насколько я знаю, эволюция гоминидов впервые привела к появлению Homo sapiens в таком завершенном виде.

– А твой вид? Извини за вопрос: сколько в тебе от робота?

– Помнишь, как я сначала выглядел?

Анна включила для себя видео, снятое ею у алтаря .

– Не пугайся.

– Как ты читаешь мои мысли?

– Ты не такая, как другие, – Смотритель положил руку ей на плечо. – Дело вот в чем. Посмотри на меня, каким я впервые предстал перед вами, и у тебя будет представление о том, как некогда выглядел вид, представителем которого я являюсь.

– Вы можете изменять тело, но вы сохраняете ваш изначальный вид – почему?

– А почему ты выглядишь как человек?

– Людям так легче со мной общаться: подобное смущает меньше.

– Именно! Поэтому и я поменял свой внешний вид. Люди, конечно, эволюционировали, но они по-прежнему несут в себе память эпох, когда они были одновременно и дичью, и охотниками. Они пугливы и находятся в постоянном состоянии борьбы между животным внутри и просвещенным существом, которым они стремятся быть. И просвещенное существо далеко не всегда побеждает. У тебя есть все, что есть у них, и даже больше, и ты свободна от тех внутренних конфликтов, которые тормозят их развитие.

– Я вовсе не свободна от конфликтов.

– Да, вижу, – засмеялся Смотритель. – Ты полна неуверенности в себе и безграничного чувства лояльности. Все происходит постепенно. На Телоне мы однажды осознали ограниченность наших физических тел. Даже при наличии того, что вы называете Зальцбургом, несовершенства стали слишком очевидны: короткие конечности, например, превращали обычные бытовые действия в череду утомительных усилий. Сначала мы создали компьютеризированные приспособления для лучшей реализации преимуществ, полученных от новой хромосомы. Потом настала очередь синтетических органов и частей тела. Вскоре выяснилось, что от нашего органического наследства мало что осталось. Наночастицы открыли уже совершенно новые горизонты: мы смогли придавать любую форму своему телу и окружающему нас миру. Посмотри вокруг.