Павел Иевлев - Дело молодых

— Издевается, падла крашена! — возмутился Пётр.

— Спокойно! — отозвалась рация. — Не обращайте внимания, это жест одобрения. У нас на машинах знаки клуба раритетных автомобилей, для них большие послабления в правилах.

Ну да, у нас бы тоже приветствовали проезжающий по улицам «ГАЗ-А» или «Руссо-Балт». Я приободрился, стараясь представить себя не водителем старой рухляди, а коллекционером раритетов. Получалось не очень, но я почти сразу отвлёкся, ведь мы выехали из Гаражища на шоссе.

На выезде я увидел такую дивную штуку, что все прочие мысли вылетели из головы. Видели когда-нибудь разворотный круг для тепловоза? Такой кусочек железной дороги с рельсами, на которые заезжает тепловоз — и она разворачивается вместе с ним на таком как бы рельсовом круге? Так вот, здесь таким же образом был устроен перекрёсток! Мы остановились перед невысоким красным барьером, за которым дорога кончалась, пересекаемая пешеходной дорожкой. За ней была четырёхрядная дорога, по которой ехали машины. Увы, большая часть их отнюдь не была похожа на встреченный нами в Гаражище шедевр. Лёгкие облизанные кузова, где больше стекла, чем металла, что вызывало сомнения в их пассивной безопасности. Почти все одинаковые, простой обтекаемой формы.

Через пару минут раздался короткий зуммер — и едущие машины стали тормозить, останавливаясь в размеченной частыми жёлтыми полосками зоне. Зуммер прогудел трижды — перед ними вырос такой же красный барьерчик, какой только что исчез перед нами. Коробочка на стекле издала мелодичную трель, на ней зажглись два острых зелёных треугольника — один показывал вперёд, другой вправо, — а дорога… повернулась! Участок шоссе, перпендикулярный нашему движению, провернулся на огромном круге и стал продолжением нашего выезда, а пешеходы получили возможность пересечь шоссе по своей дорожке. Теперь мы могли ехать вперёд и направо, для этого на круге был угловой сектор.

— Зелёному — направо! — скомандовала рация. — Держись в правой полосе, обозначенной оранжевыми треугольниками, она для машин с ручным управлением.

О как, а я ещё удивлялся, как дружно и ровно, с одинаковыми интервалами, все встали, хотя никакого светофора нет. Машины-то, похоже, на автопилоте. Тут, небось каждый столб электроникой напичкан. А для таких мохнорылых консерваторов, как мы, есть коробочки на стекло. Пока мы мчались по идеально гладкому шоссе, в которое как-то незаметно перешла дорога (ну, как «мчались» — для УАЗа, так да, неслись стрелой, выдавая километров 90 в час, а местные пролетали, как мимо стоячих), на коробушке периодически зажигались какие-то значки. Вероятно, это были дорожные знаки, но рация молчала, мы ехали прямо, и я не обращал на них внимания.

На нашу полосу, отделённую от общего полотна оранжевой сплошной линией и обозначенную редкими треугольниками посередине, никто не претендовал, мы катились в правом ряду в гордом одиночестве. Всё движение было попутным, видимо, встречная полоса выделена в другую трассу. В тех машинах, которые обгоняли нас не слишком быстро и имели прозрачные стёкла, водители (если можно их так назвать) действительно ничем не рулили. Некоторые дремали на откинутых сидениях, а остальные пялились. На нас пялились. Мы явно производили фурор. Местные автомобили в большинстве своём были совсем небольшими, размером с «Матиз» или даже меньше, низкими и очень аэродинамичными. На их фоне мы смотрелись сущими танками — медленными, огромными и угловатыми. Сидя в машине без боковых стёкол, я чувствовал себя просто цирковым клоуном. Некоторые пассажироводители (как ещё назовёшь водителя, который не рулит?) показывали мне тот же странный жест, но я не отвечал, потому что фиг его знает, как воспримут местные, например, поднятый большой палец? Вдруг это смертельная обида или, наоборот, призыв вступить в интимные отношения? Лучше делать вид, что я, гордый владелец уникального раритета, предельно утомлён назойливым вниманием плебса.

Никаких признаков грузовых или пассажирских перевозок я не заметил — по шоссе ехали только легковые. То ли тут нет общественного транспорта, то ли он ездит по другим дорогам. Аккуратная сплошная лесополоса с обеих сторон не давала разглядеть подробности окружающей местности, но она была сельской — с небольшими, широко расставленными домиками. Хотя, может быть, у них тут и нет городов-то? Так и живут, каждый сам по себе, равномерно размазавшись по всей обитаемой территории, а не скапливаясь во взаимоудушающие кучки человеков, опасно стремящиеся к критической массе в столицах. Может быть, тут люди поумнели — да и расселились себе спокойненько? Ну да, в магазин, наверное, ехать дальше, но ведь, если ты не в мегаполисе живёшь, и тебе не надо успеть ближнему глотку порвать за парковочное место у офиса, то и спешить, в принципе, особо некуда.