Игорь Росоховатский - Гость. Повесть

Кустович склонил голову набок, что, видимо, должно было означать утверждение, и выжидательно снизу вверх смотрел на гостя. Гость понял «приглашение высказаться» и заговорил без обиняков:

- Если помните, я - врач.

Едва заметным движением головы Кустович подтвердил, что он это помнит.

- Мы испытываем новый вид заменителя живой ткани. Он необходим для протезирования внутренних органов. Мне нужно несколько дней поработать в вашей лаборатории на АСБ.

- Формула ткани? - спросил Кустович. Гость разложил поверх бумаг на столе Кустовича длинную ленту, испещренную значками. Виктор Олегович долго ее изучал.

- Не могу представить, зачем здесь бензольное кольцо, а здесь - закись железа, - зарокотал он. - А уж вся левая половина, извините, сплошная абракадабра. Зачем понапрасну загружать людей и аппараты? Давайте «проиграем» вашу формулу на вычислительной машине, сами убедитесь, - такая ткань немыслима. Она распадется сразу. - Он взглянул на гостя и осекся. - Впрочем, если хотите, трудитесь без помощников. Или берите своих. Напомните, как вас зовут.

- Юрий Юрьевич. Значит, разрешаете? Кустович пожал могучими плечами, что означало: я уже все сказал. Юрий круто переменил тему:

- А что показала проверка вашей гипотезы? Помнится, она была небезынтересной.

- Первые опыты прошли успешно, - подобрел Кустович. - Бромофтористые соединения делают пласт-белок устойчивее. Если вас интересует, могу и поподробнее.

- Интересует.

- Ну, тогда пойдемте в лабораторию.

Кустович не только рассказывал, но и показывая образцы синтезированных белков, объяснял этапы их синтеза.

- Вот здесь и выбрали бы образцы для ваших заменителей, - «мельком» сказал он и сразу же густо побагровел.

- Они слишком близки к естественным, - возразил Юрий, «не замечая» его смущения.

- Так это же хорошо.

- Не совсем. Ткань должна одновременно служить стимулятором и самого органа и взаимодействующих с ним систем.

- Я плохо вас понимаю, - признался Кустович. - Но вы могли бы заказать белок с заданными качествами. Мы производим работы по заказам. Переставляем аминокислоты, как кубики. Меняем их состав…

- И тем не менее вы производите искусственные ткани на естественной основе. Даже когда хотите сделать их лучше естественных.

Кустович переступал с ноги на ногу.

- А как же иначе?

- В таком случае изменения будут незначительными и несущественными. Попробуйте построить домики из песка или автомобили из глины. Совершенствуйте их сколько угодно, как угодно, меняйте конструкцию - это будут игрушки. Вы добьетесь успеха только в том случае, если измените саму основу, сам материал.

- Мы делаем то, что возможно, - сказал Кустович и стал похож на обиженного мальчишку-переростка. - Но если вы хотите работать по своим рецептам, пожалуйста. А я посмотрю, что выйдет у вас.

Юрий включил установку для радиоактивационного анализа и рефрактометр. Приник к окуляру, покрутил ручку настройки. Снизу, из голубого тумана, выплыли колонки цифр.

Он остался доволен результатами исследования. Поднял конец шланга, змеящегося от ректификационной колонки, и опустил его в пустую банку, сняв с нее металлическую фольгу. Затем открыл кран. Серебристая, как ртуть, вязкая жидкость медленно наполняла сосуд.

Юрий придвинул к себе другую банку с приготовленным заранее розовато-белым раствором и погрузил в него руку. Слегка поморщился от боли, но быстро справился с собой. Другой рукой надел на голову шлем, густо увитый проводами.

Спустя несколько минут он уже спокойно смотрел, как таяли в растворе фаланги пальцев, как появлялись и лопались пузырьки воздуха. Когда от пальцев остались одни кости, он вынул руку, промыл ее и, не снимая шлема, пошел к кабине синтезатора. Несколькими поворотами верньеров задал синтезатору модуляцию. Здоровой рукой взял банку с серебристой жидкостью и вылил ее в одно из отделений синтезатора. Только потом он включил ванну синтезатора и проверил по вспышкам индикаторов ее работу. Бережно погрузил кости пальцев в жидкость. Они покрылись разбухающей пленкой. Пленка утолщалась, по краям ее образовывалась бахрома. Откинувшись на пластмассовую спинку стула, Юрий завороженно следил, как извиваются в бурлящем растворе нити бахромы, отделяются, носятся, словно живые существа, от стенки к стенке…

Когда он вынул руку, пальцы на ней были такие же, как прежде, разве что кожа на них едва заметно отливала серебристоголубым. Юрий потянулся другой рукой к наружной стенке синтезатора, нащупал сначала панель, затем - верньеры, выключил синтезатор.