Никита Калинин - Под сенью исполинов. Том 2 [СИ]

— Отдохнём… Заодно… вот… — он протянул каждому по паре грибов. — Ешьте…

Роберт запихнул сочный, чуть вязкий гриб в рот целиком — есть хотелось очень. Но, опомнившись, хорошенько пережевал. Привкус стали был неприятным сюрпризом.

— Они портятся?..

Абориген нехотя покачал головой, но глаз не открыл. Прислонившись затылком к стенке, он, казалось, хотел подремать.

Сам беловолосый не ел вообще. С их первой встречи космопроходцы ни разу не видели, чтобы он хоть что-то положил в рот. Ещё этот привкус… Второй гриб Роберт убрал за пазуху, украдкой глянул на пищу Вики. Вроде, такой же…

— Откуда ты пришёл?..

Якут заозирался. Глупо, но он не понял даже, что абориген обращается к нему. А когда понял, ляпнул невпопад:

— В Верхоянске родился.

— Когда ты набросился… на меня… Откуда ты вылез?.. — Роберт очень хотел, чтобы тот не раскрывал глаз. Лишь бы не чувствовать на себе десяток пудов его взгляда! — Там много ходов… Дождевики каждый день… делают новые… и засыпают старые…

— Из-под модулей. Я провалился…

— Что ты видел?..

— Голубое озеро. Но не с водой.

Беловолосый еле заметно кивнул, будто услышанное подтверждало какие-то его мысли.

— Ты входил… в него?..

— Нет, — соврал Роберт.

— На умного ты… не похож… Значит — везучий… — абориген не открывая глаз поправил «бельгийское дерьмо» на коленях.

Вода тоже приобрела стальной привкус. Роберт глотнул немного, только чтобы не мучиться липкой сухостью — как будто крови попил. Проверил даже, мазнув языком по запястью — вода ли. Вода. Возможно, она просто усилила послевкусие от гриба. Но на ум гуртом наваливались галдящие мысли о коварстве.

Роберт глубоко вздохнул. Нужно отдохнуть.

Он встрепенулся и понял, что засыпал. Вика что-то бормотала — тихо, по-немецки. Роберт приподнялся на локтях, надеясь, что ему кажется. Что девушка не гладит несуществующую руку, глядя в пустоту и раскачиваясь. Что она не поёт отнятой конечности колыбельную…

— Идём!.. — абориген уже стоял, держа автомат за дуло так, как под голову держат опасную змею. — Город оживает!..

Стоило ему договорить, как тоннель наполнился низким гулом. Роберт вскочил, но не устоял — то ли голова закружилась, то ли пол пошёл волной. Рядом тонко пискнула Вика. По стенам с треском рванули трещины, и их них хлынула тяжёлая белая мука.

— Быстрее!.. Вход может… засыпать!..

Беглецы бросились за ним, хватая друг друга за одежду. Песок попадал за шиворот, в глаза. Кое-где из стен он лился сплошным потоком, точно холодное, густое молоко. Спускаться становилось страшно, ведь туда же устремлялась и белая река. Но абориген не сбавлял ходу.

Внезапно всё прекратилось.

Они остановились, тяжело дыша горячим сухим воздухом. Песок под ногами нёсся вниз, будто намеревался во что бы то ни стало обогнать людей и засыпать им ход. Беловолосый озирался потерянно, с испугом — его только что чуть не унесло.

— Боишься?.. — вонзилась в него взглядом Вика. — Ты же бессмертный!..

— Не злорадствуй… — оскалил он ряды тупых зубов. — Погибну я… не выжить и вам… Вернуться сюда… из логова… я просто не успею…

Они словно очутились в подземной реке, пока ещё неглубокой. Но «вода» пребывала. И теперь им ничего не оставалось, только ждать. Пойти дальше означало бы верную гибель.

Роберт мысленно ухватился за последнюю фразу аборигена. Действительно, ведь он дважды появлялся с одной и той же стороны — спускался оттуда, откуда пришла Вика. Получается, он «воскресал» в строго определённом месте… И если справиться с ним при необходимости, у них появится время сбежать.

Поток иссякал. Тоннель наполнила прохлада, стало значительно светлей — белый пол теперь неплохо отражал свет стен. Абориген первым ступил на песок, провалившись по щиколотку. Прошёл несколько метров вниз и махнул беглецам:

— За мной…

На этот раз спуск оказался недолгим. Впрочем, ожидаемо — песка в тоннели насыпало столько, что хватило бы на пару строительных котлованов. Справа виднелся узенький ход, проделанный скорее всего дождевиками, но он какое-то время не интересовал аборигена. Тот сначала постоял перед песочным тромбом, заткнувшим основной тоннель, и только после вернулся к узкому лазу.

— Сюда… — абориген полез первым.

Брошенный на него взгляд Роберт не мог не заметить. Так смотрят на прихваченный с собой консервный нож, когда он всё же понадобился.

Это снова был тоннель, но уже не рукотворный. Скорее шупальцетворный. И очень низкий — приходилось то горбиться, то подгибать колени. Но всё же идти согнувшись лучше, чем ползти, работая одной рукой — Вика содрала кожу на локте до крови.