Кларинда - Когда листья станут золотыми

— Все будет хорошо, — тихо сказала Алиса, глядя на распрямляющуюся траву.

— Алис, — Пашка сжал ее руку в своей. — Я думаю, теперь он со всем справится.

— Я с самого начала так думала.

— А ты плачешь все-таки?

Алиса вытерла глаз рукой, отворачиваясь.

— Не выдумывай, соринка в глаз попала. Просто посмотри на это, — она вынула из кармана закладку и протянула Павлу.

— Что это? Какой-то стишок.

— Не какой-то — его. Он его написал еще до нашего полета. Вконец опустившийся человек не сочинил бы такого.

Павел пробежал стихотворение глазами.

— Да, вполне неплохо. Рич, послушай и ты. Я вслух.

— Каникулы и лето, — повторила Алиса. — Каникулы к концу подходят, а я про диплом не вспоминала. И браслет накрылся во время Прыжка.

Ричард глядел на дальнюю опушку поляны, где возле старых лип виднелась человеческая фигура в блестящей одежде.

— Все-таки деликатные люди эти роботы, — сказал он. — Пойдем, Алиса, я тебе новый браслет по параметрам подгоню, а Вертер инвентаризацию оформит. Только не торопитесь на Путиловский завод, пока Павлу не разрешат снять очки, а то устанет доказывать, что он не германский шпион.

— Диплом-то мой, — возразила Алиса.

— Твой, а только видно, что вы все равно вместе туда отправитесь. Вот я и предупреждаю — не торопитесь, впереди целый август.

— Не будем, — кивнул Пашка. — Впереди целая жизнь.

И снова был сентябрь.

За окном машины тянулись поля, покрытые пожухлой травой. Небо, светло-голубое в центре, окружали низкие слоистые облака. Серая дорога делила напополам однообразный пейзаж.

В автомобиле играло радио. Насколько обычна для средней полосы была картина за окном, настолько непритязателен был и музыкальный репертуар — большинство песенок было знакомо, заслушано и поневоле выучено наизусть.

Пассажир на заднем сиденье — молодой парень обычной внешности в спортивной куртке — дремал, прислонившись головой к дверце. Вдруг что-то его потревожило — сквозь сон пробивалась незнакомая стремительная мелодия, звучали слова, показавшиеся чужими и невозможными для навязшей в зубах попсы.

Пассажир поднял голову, прислушиваясь. Водитель одной рукой повернул баранку, а другой дотянулся до радио и щелкнул переключателем. Голос Виктора Чайки умолк. Зато несколько гнусавый тенор сообщил, что он сегодня вернется в неласковую Русь.

— Зря, — нарушил молчание пассажир.

— Чего?

— Зря переключил. Нормальная песня была.

Водитель, пожав плечами, щелкнул кнопкой и вернул прежний канал.

— Ладно, мне все равно выходить, — сказал пассажир, глядя за окно.

Автомобиль свернул к обочине и затормозил под припев песни.