Александр Агафонов: В ореоле Лунной радуги

Как говаривал Владимир Семёнович Высоцкий, – я актёр театра и кино, а песни – моё хобби… так и Сергей Иванович не начинал, так сказать, с «профессионального» литераторства, по профессии он – геофизик.

« В 57-м году прошлого века я увлечённо занимался геофизическими исследованиями, напрямую связанными с нуждами „оборонки“… С той поры миновало полвека, а мне всё ещё трудно смириться с мыслью, что если узбеки надумают обзавестись собственным ядерным оружием, в этом будет и доля моей невольной вины. Пока, слава Богу, там всё в пределах строительства мирных АЭС… ».

География экспедиций Павлова – Сибирь, Средняя Азия, Арктика.

«…моя работа была связана в основном с поисками „элемента №1“, то есть – с поисками урана. Позже – с производственными комплексами, где ковалось наше ядерное оружие. Томск, Красноярск…»

Тем и велик, и незауряден человек, что не сужает свои горизонты до «узкой специализации», каковой страдают многие так называемые «гуманитарии» и «технари», ни уха ни рыла не понимающие, а главное – и не желающие понимать ни в технико-технологической сфере, без каковой жизнь современной цивилизации невозможна, ни в пресловутой «гуманитарии», – а говоря по-русски – в человеческих и общественных отношениях (о важности коих и толковать нечего), соответственно.

Потому-то и сумели внести заметный вклад и в отечественную, и в мировую – необходимую всем землянам – культуру такие наши соотечественники, как Ломоносов, Циолковский, Вернадский, что были они «широкими специалистами», т. е., полагали своей обязанностью иметь собственное мировоззрение, совершенствовать миропонимание. «Широкому» человеку трудно заблудиться, т. е., перестать понимать окружающее, начать действовать ошибочно, – так же, как невозможно заблудиться человеку, идущему по дороге, ярко освещённой множеством светильников (светильников научного знания), – в сравнении с путником, бредущим по тёмному лесу с фонариком в руках.

Человека широкого всегда удручает узость окружающих, их зацикленность на личных и бытовых проблемах. Тем более, что сия обуженность – чем далее, тем бОльшими опасностями чревата для общего нашего будущего.

Вот характерный пример, описанный Сергеем Ивановичем:

« Хотелось испробовать свои силы в довольно специфическом разделе журналистики – сегодня принято его называть футурологией или прогностикой.

Первый свой очерк я посвятил вопросам освоения человечеством «противоземного» полушария Луны и двух либрационных точек в системе Земля – Луна. Уже тогда меня тревожило понимание того, что Земля как первородина человечества уже исчерпала свой природный антропогенный ресурс и теперь человечеству предстоит самому позаботиться о немедленном переходе от моноглобальной стадии собственного существования к полиглобальной – иначе ему не выжить.

Меня всерьёз удивляло то обстоятельство, что пророческие слова философа-космиста К. Э. Циолковского «Земля – колыбель человечества, но нельзя же вечно жить в колыбели», похоже, никого по-настоящему не трогали. Некоторые люди знали о них понаслышке, но не принимали в расчет как задачу сегодняшнего дня. В сознании этих людей (почти современников Циолковского!) космос, как и в пору средневековья, был наглухо отделён от человеческой повседневности неодолимой небесной твердью.

Единственно доступным для меня, как мне тогда казалось, способом побудить закоснелых в «бытовухе» людей хотя бы мельком ознакомиться с нешуточной для их потомков проблемой было бы создание серии очерков «в тему». Идея «Противоземного полушария» мне лично виделась настолько актуальной, что я немедленно отправил очерк почтой… в ближайший районный город… Ни публикации, ни хотя бы официального ответа я не дождался.

Я полистал доступные мне подшивки газет, оценивая их основную тематику. Сделал вывод: о своём первом очерке я могу совершенно спокойно забыть, ибо он «сработан» на большое опережение. На недопустимо большое. Я ввёл поправку и выбрал для второго очерка тему, более доступную для среднестатистического читателя. Знакомить такого читателя с идеей освоения Приземелья надо было весьма ненавязчиво – начиная с азбучных истин.

Второй мой очерк был посвящён уже тогда витавшей в воздухе идее запуска искусственных спутников Земли на околоземные орбиты. Развивая идею, я деловито объяснил, зачем, собственно, такие запуски необходимы. Кульминацией очерка служила твёрдая уверенность автора: первые запуски ИСЗ состоятся если и не в этом (1957-м) году, то в следующем – обязательно. О реальных космоперспективах того времени я знал, пожалуй, даже чуть больше, чем самый осведомлённый журналист, ибо часто встречался со своим школьным товарищем, однокашником Виталием Севастьяновым. (Трудный путь в космос дважды герой В. И. Севастьянов начинал инженером в составе группы разработчиков первых отечественных ИСЗ…)».