Роман Борин - Перламутровая птица Атлантиды. До потопа оставалось всего 750 лет…

Это и понятно: свой скот сразу в нужной массе голов не разведёшь (да и уметь его надо разводить), питаться же одной рыбой – перспектива не очень интересная. А тут тебе всё готовое, в изобилии и дёшево: окияны совершенно не умели торговаться, а поскольку естественное желание обновить кровь у них сразу же проявилось в виде очень активного интереса к представителям противоположного пола из чужаков, то и выгоду свою эти добрые по натуре красавцы и красавицы в контактах с пришельцами видели больше в потенциальном родстве с ними, нежели в удачном обмене товарами.

Со временем окияны стали целыми родами подолгу гостить на своих дедовских местах, не причиняя бойко осваивавшим новые территории пришельцам никаких неудобств. То есть, к окиянам новые хозяева Побережья, успевшие всего за полстолетия построить на его огромной территории почти два десятка городов, окружаемых сотнями деревень и поселений, постепенно привыкли и начали даже считать их своими скотоводами, которых они заимели вместе с новыми землями в придачу.

Вопрос, откуда, из каких заморских земель прибыли эти новые хозяева, называвшие себя детьми Культуры, а свою новую родину Цивилизацией, у окиянов так и не возник. Возможно, им было безразлично происхождение племён и народов, с которыми они соседствовали, потому что какая в принципе разница, где и когда жили предки ваших соседей, если вы с ними либо воюете, либо торгуете и тем более роднитесь.

Кстати, дети Культуры моментально оценили физическую красоту и добрый нрав «местных варваров» (да, не прошло и двух лет активного контакта с ними с момента их возвращение на Побережье с многочисленными табунами, стадами и отарами, как жители Цивилизации уже воспринимали их местными, «тутошными»). И не успели старики, как и в то время говорилось, глазами поморгать, а «под ногами» коноводов и детей Культуры уже вовсю вертелись, радостно играя друг с дружкой в борьбу, салки и прочие забавы, детишки, внешне похожие одновременно и на тех, и на других.

Понятное дело, что образ жизни горожан Цивилизации кочевники полностью перенять не могли и, в общем-то, не собирались перевоспитываться. Многих из детей Культуры это, конечно же, раздражало. А поскольку дети Культуры привезли с собой кроме семян злаковых и виноградную лозу, отлично прижившуюся в комфортном климате Побережья, то довольно скоро варвары начали вместе с горожанами пить вино. Оно действовало на них гораздо сильнее, чем перебродившее кобылье молоко. Однако это не мешало год от года крепчавшей дружбе между окиянами и пришельцами, а наоборот стимулировало её.

Впрочем, откровенной приязнью к варварам, перераставшей нередко в любовь, «заразились» далеко не все новые жители Побережья. Более того, сами окияне быстро поняли, кто в этом новом народе с ними искренен, а кто только делает вид, что терпит «грязных и дурно пахнущих» скотоводов (что на самом-то деле было, конечно же, далеко от истины, поскольку окияны очень любили мыться, чиститься и ухаживать как за собой, так и за своими лошадьми). Так вот, златовласые дети Океана из всех городов Цивилизации по-настоящему достойным уважения и дружбы признали, по сути, только один город. И это был Харид – могучий город-государство, нерушимый (как тогда считалось) форпост Цивилизации с прекрасными белыми стенами, сложенными, наверное, лучшими мастерами мира той эпохи.

О, Харид! В Цивилизации он самый славный, сильный и богатый метрополис. Почти сто тысяч жителей, причем свободных. В отличие от всех других селений Побережья Харид не признавал рабовладельчества – на его территории оно было объявлено вне закона

Харидяне издавна слыли волевыми и отважными людьми, ибо физические упражнения наряду с военною наукой предпочитали возлежанию вокруг пиршественной скатерти. Отправляясь в путешествие группами в десять-пятнадцать человек – на утлых суденышках по морю, на лошадях по кишащим разбойничьими племенами местам – харидские купцы редко терпели неудачи и теряли головы.

Они не страшились вести свои караваны хоть на край света, нанимая стражу из отважных воинов числом не более сотни. Никто не мог понять, почему им удаётся пройти спокойно там, где другие непременно пропадали без вести, даже если с ними шло не меньше двух-двух с половиной тысяч латников. То ли харидяне умели по-особому договариваться с варварами, то ли знали и держали в тайне какие-то секретные дороги, по которым варварские разъезды можно было незаметно миновать. То ли (что из перечисленного казалось наименее вероятным) великий бог Цивилизации Каледос особо благоволил к харидянам.