Лука Некрасов: Сад, что вырос под виселицей

Я бы с удовольствием пожил в таком, если бы он существовал, конечно. Серпантин кончается, и Автор спускается в город – похоже, на холме стояла деревня. Город же напоминает классическую Италию с ее узкими переулками и крутыми подъемами. В городе я пробыл довольно долго, но это не самая интересная часть истории, думаю, ее можно и опустить. Единственное, что запомнилась, так это то, что я не встретил ни одного человека. Складывалось ощущение, будто весь люд испарился. В проулках города Автор находил кафешки с накрытыми столами и еще дымящимся кофе, брошенные продуктовые лотки, даже привязанного английского бульдога, ждущего своего хозяина у магазина. Но людей не было – что ж, это мне весьма подходит.

Не знаю, сколько прошло времени, но один из городских проулков вывел меня к воротам сквера. Большие, чугунные, двухметровые прутья толщиной с большой палец взрослого мужчины украшали острые пики на конце. Одна половина была повалена, по обе стороны рос бурьян. «Видимо, сквер запущен, нет смыла туда ходить», – произнес вслух Автор. Сзади я услышал мягкий женский голос: «А мне там нравится». Автора обогнала молодая девушка. На голове черная шляпа с полями, золотые волосы идут до пояса, белая рубашка заправлена в короткие джинсовые шорты, на ногах походные сапоги коричного цвета, за спиной туристический рюкзак. Я окликаю ее, она поворачивает корпус и окидывает меня взглядом. Лицо красивое, но в меру, на носу очки-половинки, которые кажутся совсем неуместными для молодой девушки. В руках развернутая книга, она читала ее на ходу, руки украшают плетеные браслеты. И тут я замечаю ее глаза – надо сказать, ничего удивительнее в жизни я припомнить не могу. У девушки были золотые глаза в буквальном смысле, радужка её глаза была золотая с голубым зрачком в центре. Я повторюсь, в жизни мне попадались девушки и покрасивее, но ни к одной я не испытывал такого благоговейного притяжения. Ее образ в целом был самим воплощением тепла и доброты. В немом оцепенении я стоял, как придурок, и грелся в лучах вечного теплого заката. Девушка рассмеялась теплым звонким смехом, затем присела на корточки, положила книгу у дороги. Она вновь повернула ко мне голову, и по моему телу начало расходиться тепло, я чувствовал, как оно медленно заполняет меня, от кончиков ушей до пальцев ног. Вместе с теплом симметрично темнели волосы девушки. Темная краска заливала ее золотые волосы, и вот передо мной уже брюнетка с обычными голубыми глазами. Девушка заправляет волосы в японский хвостик. И уходит в сквер. Автор медленно подходит к развернутой книге и читает там:

Вертиго

Здравствуй, дорогой читатель, в этой главе Автор хочет рассказать тебе свой сон. Прошу отметить, что Автору весьма неловко, так как в его понимании сон – это что-то личное и сокровенное…

В общем, как вы уже догадались, Автор читал описание сна, который еще даже не закончен. Он сомкнул книгу и посмотрел на обложку. Лука Некрасов, «Сад, что вырос под виселицей». То бишь название книги, что вы сейчас читаете – странно, но я еще не написал и половины книги. А Лука Некрасов – это мой псевдоним, если честно, я склоняюсь к тому, чтобы его не использовать.

Девушка не оставила Автору выбора; аккуратно положив книгу в корзину на раме велосипеда, он въехал в ворота сквера, с силой нажимая на педали. Поразительно, но какую силу он бы ни прикладывал, велосипед едва ли превышал скорость человеческого шага. Этот мир не терпит суеты, пришло мне на ум. Еще какое-то время я сопротивлялся пудам Морфея, сковавшим колеса моего велосипеда, но в итоге плюнул, слез с сидушки и покатил его руками. Отказавшись от навязчивой идеи ускорить время в этой утопии, я открыл удивительный мир. Мой дорогой друг, Автор очень долго думал, как донести до тебя все краски и чувства, что довелось мне пережить в ту ночь в этом сквере. И решил, что правильнее всего будет начать с ощущений. Если вы когда-нибудь дрейфовали на волнах на надувном матрасе или спасательном круге, то вам они знакомы. Я говорю, конечно, не о ситуации шторма – нет, в данном рассказе речь пойдет о ленивой, даже преступной расслабленности: ваши глаза закрыты, теплые лучи солнца греют ваше тело, а волны слегка раскачивают матрас под вами. Теперь представьте, что такие же ощущения можно получить, когда идешь по тропинке в сквере; я даже не шёл – я будто скользил по траве, сквер постепенно сменился на цветочное поле, которое раскачивалось и переливалось волнами, будто это не поле или луг, а настоящий океан цветов. Именно этот океан я и запомнил лучше всего, и именно из-за него решил поделиться с вами этим сном, который, если сказать по правде, мало имеет отношения ко всей остальной книге. Что ж, предлагаю вам воспринимать его как небольшой рассказ перед началом основной истории, ну а пока что давайте вернемся к полю. Автор долго не мог придумать, как описать его. Помимо того, что поле колыхалось под ногами, будто море во время прилива, вернее будет сказать даже, как флаг на флагштоке. Все цветы были нарисованы маслом – да, это было не настоящее поле, а нарисованное мазками кисти. В поисках подобного поля я пересмотрел почти все работы известных мне художников, но так и не нашел стопроцентного сходства. Ближе всех мне показались работы Жан-Марка Янячика. К сожалению, его нельзя назвать знаменитым художником. Правда, Автор очень слаб в искусстве кисти, хотя имел удовольствие видеть множество картин: с коридоров Лувра ему улыбалась Джоконда, пугал чудной «Сон» Дали в залах музея Тиссена, побывал я и в Эрмитаже, и Третьяковской галерее. Лично на меня произвел впечатление только «Купидон» в доме Юсуповых в Петербурге: с какого угла на него ни посмотри, стрела всегда направлена на тебя. Знаете, наверно, чтоб понимать живопись, она должна тебе по-настоящему нравиться, – работы этого художника действительно резонируют в моем сердце, они как будто поймали в себе радугу. И вот я плыву по волнам масляного поля с олифами всех цветов радуги. Теплый бриз наполняет мои легкие запахом океана с легким ароматом пыльцы, приходит понимание, что я посетил океан цветов. По правую руку меня вновь обгоняет девушка, из-за которой я пустился в плаванье по этому прекрасному океану. Мы довольно долго шагаем вровень, я внимательно изучаю ее. Девушка вновь приняла вид, что был при первой встрече. Длинные медовые волосы и золотые глаза с голубым зрачком. Она мне тепло улыбается, мной овладевает смущение, будто я инфантильный подросток. Судорожно размышляя над тем, с чего начать разговор, естественно начинаю его невпопад.

Читать дальше