Алексей Новосёлов: Вселенская Стая. Мировоззренческий фантастический роман

Совершенно обессиленный, но удовлетворённый походом, наш успешный экспедитор хотел сразу, как ни в чём не бывало, отправиться спать, но переполнявшее его чувство голода оказалось сильнее. Он открыл бутылку с маслом, налил немного его на сковороду, стоявшую на плите, добавил, нарезав крупными кусками, луковицу. Чайник уже закипел, и Андрей как можно скорее положил в приготовленную для таких целей банку несколько небольших чистых кореньев, залил их кипятком, предварительно вылив в помойное ведро испорченное её содержимое. После того, когда лук поджарился до золотистого цвета, он вынул из коробки десяток яиц и разбил их в сковороду так, чтобы желток оставался целым; достал из шкафчика, висевшего напротив, соль, захватил щепотку и дополнил вслед к приготовляемому продукту, уделяя особое внимание желткам. Также он подсыпал туда и чёрного молотого перца, который только что принёс с собой.

Спустя несколько минут Андрей сидел за столом, предварительно освободив тот от ненужных вещей, и угощался яичницей, ловко орудуя ножом и вилкой, закусывал её ломтём засохшего хлеба, запивал не успевшим как следует завариться отваром. Он обмакивал хлеб в желток, отрезал куски белка, неторопливо поглощал это приготовленное кушанье, получал несказанное удовольствие, наслаждаясь естественным процессом принятия пищи, ощущал, как необходимая жизненная энергия наполняет его, расползается по всему его телу, оставляя след насыщения и удовлетворённости. Всё это блаженство навалилось на него таким чрезмерным грузом усталости, что он, даже не закончив трапезы, быстро прошёл до кровати, упал на неё, так до конца не раздевшись, не чувствуя ни рук, ни ног, уносясь куда-то в беспредельные глубины обволокшего его мертвецкого сна. Реальность для него на время перестала существовать.

Сначала перед глазами стояла кромешная темнота, абсолютно полная, настоящая, без каких бы то ни было проблесков света, не позволяющая хоть на немного отслеживать в ней происходящие события. Затем она растворилась, рассеялась, словно туман с наступлением первых лучей солнца. Всё стало ярким и красочным, будто на картине, нарисованной художником на прозрачном стекле. Появился знакомый лес, до боли известный, исхоженный им вдоль и поперёк, смешанный, лиственно-хвойный, с берёзками, осинами и соснами. Встречались также дубы и клёны, но крайне редко, чаще на полянах и пустошах, иногда попадавшихся путнику рядом с протоптанной тропинкой навстречу. Изображение быстро ползло вперёд, наклонялось то вправо, то влево, подёргиваясь от напряжения и периодически обновляясь, словно кадры знакомого кино, однако с ужасно низкой частотой разрешения и характерно полосатой интерлейсной картинкой.

Он понял, что убегает, только вот от кого – точно определить так и не мог. Скорее всего, это был тот самый проклятый грызун-одиночка, поджидавший и преследующий его время от времени, но никак не решавшийся напасть полной силой. Он испытывал его пристальное пожирающее слежение на себе каким-то шестым чувством, непонятным и пугающим, зная, что именно это ощущение заставляет его бежать без оглядки. Резкий взгляд, словно впившийся острый клинок, так и пронзал его между лопаток холодным веяньем близкой кончины. Хотя сегодня можно было легко и свободно передвигаться, и рюкзак не казался таким уж тяжёлым, нежели в обычные дни, тем более там практически ничего не лежало, кроме нескольких блоков несчастных сигарет, добытых им не совсем нормальным путём. В тот день, как иногда случалось, все магазины были закрыты, за исключением одного привокзального киоска, в котором товара имелось незначительное количество, какое он и забрал всё без остатка.

«Не знаю, может другим экспедиторам повезло больше? – мелькнула мысль у него в голове. – Но Город один на всех. Слава богу, хоть это успел взять, и то хорошо. Не с пустыми же руками возвращаться обратно».

Он ещё успевал размышлять о припасах, когда нужно больше было заботиться о собственной безопасности. Из оружия в кармане лежал только нож, да и то с обломленным кончиком, нарушенный им так в процессе безуспешных попыток получения продуктов питания. Таким же образом он хотел захватить каких-либо иных промышленных товаров, но и эта затея не увенчалось успехом. Другие средства защиты он не брал с собой в целях экономия места, да и знал, что те окажутся бесполезными при нападении грызуньей стаи в полном составе. Подтверждая сказанное, сзади раздался разрывающий тишину звериный рёв, заставив невольно обернуться назад. То, что он увидел и почувствовал – были огромные клыки хищника, вонзающиеся ему прямо в плечо. Повеяло смрадным дыханием – ледяным холодом смерти, исходившем от этого злобного существа, пытавшегося свалить его на землю, а затем уже там, не торопясь, прикончить совсем. Боль пронзила всё его тело, будто поразила разрядом электрического тока, невольно заставив перейти к активным решающим действиям.