Виктор Пелевин - Зенитные кодексы Аль-Эфесби

Любой боевой дрон связан с командным центром по радио. А поскольку среда, где распространяются радиоволны, одна для всех, подключиться к радиосвязи при очень большом желании может кто угодно.

Сначала канал связи беспилотников с командным центром даже не шифровался – и еще в нулевые годы иракские повстанцы научились перехватывать видеосигнал с беспилотника с помощью программы, предназначенной для приема спутниковых передач (такой софт свободно можно было купить в интернете за пару десятков долларов).

Связь принялись шифровать.

И все равно началось самое жуткое, что только можно себе представить. Неизвестные стали подключаться к управлению беспилотниками «MQ‑9 „Reaper“» и запускать ракеты «Hellfire» по персоналу НАТО в Афганистане. Два или три подобных случая были выданы за талибские теракты. Но один особенно кровавый эпизод утаить не удалось.

Погибло несколько крупных чинов альянса. Был огромный скандал. Пресса, как всегда, искала русский след и глухо упоминала китайскую разведку, но на официальном уровне эти обвинения повторены не были. Не был даже признан перехват управления дроном – в отчетах говорилось только о трагическом случае «friendly fire» [2] Огонь по своим. .

Вскоре стало ясно – за инцидентом не стоят спецслужбы других стран. Просто уверенность американцев, что афганские головорезы не смогут подключиться к закрытому каналу связи, оказалась ошибочной.

Это, конечно, было сложно для героиновых моджахедов в силу их низкой технической подготовки. Но для талантливого китайского или пакистанского хакера такая задача была вполне разрешима, а маковые плантаторы имели достаточно средств, чтобы нанять целую дивизию хакеров, полностью укомплектованную всем необходимым. Взлом любого радиоканала становился просто вопросом времени, и такие события случались все чаще.

Но когда это происходило, например, с системой «F.I.D.L» на бомбардировщике B‑1B, контроль могли перехватить чертыхающиеся летчики. В случае беспилотного летательного аппарата такой возможности не было.

В Пентагоне это понимали – а что может наделать вооруженный ракетами «воздух-земля» беспилотник, управление которым попало во вражеские руки, было уже известно.

Военные потребовали от проектировщиков решить сразу обе проблемы – защитить систему от перехвата и разгрузить операторов от кошмара «Wikileaks syndrome». На неформальном уровне смысл задания формулировался несколько шире: снять с военных персональную ответственность и обезопасить Пентагон от медийного эха информационных утечек.

Несмотря на кажущуюся невыполнимость и даже абсурдность такого заказа, решение было найдено. Надо признать, что оно было в высшей степени необычным, остроумным и эффективным.

Пентагон сделал ставку на секретную программу «F.D.O.M.», находившуюся в разработке с середины девяностых годов прошлого века.

Название «Freedom Liberator», под которым стала известна новая боевая система (большинство СМИ и блоггеров называют ее именно так), на самом деле просто забавное тавтологическое сокращение – при желании в нем можно услышать даже некоторый антиамериканский сарказм. Это не официальное имя. Полностью она называется «Free D.O.M. multipurpose airborne unmanned fighting vehicle „Liberator“» [3] Своб О.Д.А. многоцелевой воздушный беспилотный дрон «Освободитель». .

Аббревиатура «Free D.O.M.» или «F.D.O.M.» расшифровывается как «Free Digital Operational Matrix» [4] Свободная цифровая операционная матрица. , и это одно из тех не очень осмысленных, но зато броско звучащих названий, которые так любят пиарщики американского ВПК (часто даже в ущерб здравому смыслу: например, установленную на бомбардировщиках B‑1B систему «F.I.D.L.» – «Fully Integrated Data Link» – они долгое время пытались назвать «F.I.D.E.L.», заменив «data link» на «data exchange link»).

Чтобы обезопасить дрон от перехвата и исключить личную ответственность операторов, решено было доверить принятие всех боевых решений бортовому вычислительному комплексу. В этом и заключалась главная отличительная черта системы «Free D.O.M.».

Было доказано, что при ее боевом применении вероятность появления случайных жертв примерно вдвое ниже, чем при живом операторе, поэтому ее использование было безусловно оправданным с гуманитарной точки зрения. А если гражданские лица все же попадали в число пострадавших, ответственность оказывалась настолько размытой, что ткнуть пальцем в кого-то одного становилось невозможно.

Слово «Free» не имело идеологической нагрузки и означало, что у системы не было принудительного алгоритма работы – он каждый раз свободно выбирался в зависимости от характера входной информации. Дело в том, что «Free D.O.M.» была не вычислительной машиной в традиционном смысле, а так называемой «нейронной сетью» – компьютером, устроенным по биологическому шаблону.