Флорес Фернандес: Свита дьявола

Преподобный Кей покраснев встал и простер руки к оратору:

— Причиной был дьявол и только дьявол!

— К порядку! К порядку, — закричал Макгрегор.

Преподобный Кей, однако продолжал:

— Это наказание нам за нашу гордыню насмешка над безмерным нашим тщеславием хохот, коим сатана ответствует на нашу жажду наслаждений! Я всегда осуждал тягу к чрезмерной роскоши! Давайте во искупление грехов наших снова ходить ногами, которые дал нам бог!

Голоса с мест:

— Он прав!

Секретарь Промышленной палаты:

— Я видел, как преподобный Кей ехал на велосипеде!

— Я думаю, мы собрались здесь не для того чтобы разглагольствовать о сатане! — сердито закричал Купер.

Снова шум. Десять или пятнадцать человек надрываются крича «за» а сорок или пятьдесят — всей емкостью своих легких «против» Остальные, выражая неудовольствие стучат ногами. Преподобный Кей побагровев требует, чтобы вопрос был поставлен на голосование Макгрегор звонит в колокольчик вдвое яростнее чем прежде. Терпение Купера иссякло и он садится на свое место не скрывая презрения которое испытывает по отношению к собравшимся. Мало-помалу сильный голос Кея привыкшего царить на кафедре подавляет все остальные голоса и собравшиеся слышат страстную речь против прогресса.

— Куда идет человек? — вопрошает преподобный. Неужели не видит он в своих изобретениях руки дьявола? Дыхание преисподней оживило автомобили. Беспредельная гордыня овладела людьми и они вознамерились исправить труд. Творца в великой доброте своей создавшего лошадь. Замыслили через посредство автомобиля посрамить лошадь и тем оскорбили бога. Начинание это суетней даже Вавилонской башни, чьи строители были столь сурово наказаны. Сатана торжествует победу он посмеялся над людьми — отнял автомобили, зная, что души тех, кто их делает и тех кто ими владеет у него уже в кармане.

Продолжать ему не дали. Вскочив на ноги и стуча кулаками по пюпитрам его поносили со всех сторон. Тщетно пытался он перекричать возмущенно орущих. Последние произнесенные им слова судя по жесту, которым он их сопроводил, были проклятием, но разобрать каким именно, было уже невозможно.

Потом выступил мистер Хопп Он объяснил подробно, чем его новые машины отличаются от уже известных моделей и сказал, что он Хопп не может предложить странному феномену никакого объяснения, но если что из сказанного и прозвучало сколько нибудь разумно то это конечно гипотеза выдвинутая знаменитым Купером. Так или иначе ясно сбежавшие машины приобрели свойства живых существ, автомобильный двигатель стал чем-то вроде мозга.

Послышался визгливый голос некоего мистера Грэмса:

— А не может быть, что все это просто трюк мистера Хоппа, который решил разрекламировать свои машины?

Невообразимый шум. Мистер Хопп, стоя во весь свой огромный рост высокомерно улыбается. Рекламный трюк? Но разве не видели все, что машины ехали без водителей? И даже если предположить что какой-то хитроумный способ позволил ему управлять теми машинами, которые только что вышли из цехов его заводов возможно ли что автомобилям и самых разных марок стоявшими на эспланаде у здания выставки и к огорчению своих шоферов, убежавшими тоже, управляли при посредстве какой-то хитрости? Исключено. Слова Грэмса просто смешны.

Последовал взрыв аплодисментов, и воодушевленный ими знаменитый автомобилестроитель продолжал свои объяснения. Но тут к мистеру Хоппу подошел служитель.

— Только что звонили из вашего дома, сэр, — сказал он. — Мисс Лиззи нет, а ее автомобиль видели среди сбежавших машин.

На лицо великого инженера тенью легла тревога. Дочь была для него дороже всего на свете, и теперь он уже был почти не в состоянии не только говорить сам, но и понимать то, что говорят другие. И прежде чем репортерам удалось его настигнуть, он вскочил в одну из старых машин, оставшихся на улице.

— Что могло случиться, Гаррисон?

Помощник Хоппа заложил толстые ручки за спину:

— Кто знает? — ответил он. — Всего вернее, ничего особенного, я думаю, Лиззи просто решила последовать за этой свитой дьявола.

— Поедете со мной?

— С превеликим удовольствием.

Гаррисон сел, и машина тронулась, Хопп повел ее тем же путем, каким проследовал и сбежавшие от людей машины. Ночь была теплая и ветер, с утра полоскавший тысячу вымпелов на «Доме автомобиля», теперь спал усталый. Лучи света от фар машины Хоппа глубоко вонзались в мрак под развесистым и вязами по обе стороны дороги, и асфальт, отполированный прикосновениями резиновых шин, блестел как лакированный или мокрый. Обычно здесь в любой час дня или ночи можно было увидеть мчащихся путешественников, но сейчас место это дышало пустыней. Странное происшествие так напугало людей, что никто не рисковал выехать из города на машине, поскольку неизвестно было, куда та может увезти. Браня тихоходность старой перечницы, Хопп въехал на ней вверх по склону и сделал три поворота, после чего подъем кончился и начался спуск в долину. Дорога тянулась дальше, широкая и манящая с двумя рядами огромных рекламных щитов по сторонам, в темноте металлические буквы на щитах вспыхивали от света фар.