N | R - Our Shadows

– А разве остались такие магазины?

– Ева вспомнила.

Я быстро поднялся и глотнул воды из бутылки, надел кофту. Комната была светла, как никогда. Харли убежала в коридор, захватив рюкзак. Вспомнив про ещё один батончик, я полез в рюкзак, не поспевая за ней. Она схватила меня за руку и потащила к выходу. Я лениво влез в обувь и спустился на первый этаж следом.

Входная дверь скрипнула и закрылась. На улице, светлой и сырой, нас уже ждали Ева и Болди, они о чём-то разговаривали. Я увидел у них в руках карту и открыл батончик. Вкус орехов с нугой напоминал мне о беззаботной жизни в своём городе, об учёбе и свободных, ясных буднях. Как мне всего этого не хватало…

– Вот сюда, там, видимо, выжившие будут, но мы справимся.

– Тогда предлагаю здесь. Это граница, но, думаю, там точно никого не будет… О, Ник! С добрым утром! – Ева была невероятно бодра, её вчерашняя злость утихла, но, казалось, будто она что-то хотела сказать. Что-то новое, неизвестное, личное.

– Ага, тоже мне, доброе, – я указательно посмотрел на Харли, которая заряжала пистолет.

– Так, ладно, я понял, – начал Болди, показывая нам карту, – идём здесь, потом заходим сюда, в «Sweet times», может, и найдём что. Затем проходим здесь, от перестрелки не отвертеться, но тамошние жители крайне примитивны, вряд ли сильную угрозу представят, а затем идём по границе – там очень опасно, зато чисто от туземцев. Хватаем в этом магазине всё, что можно, и летим домой, – он быстро свернул карту и убрал её в рюкзак.

– Ясно, – хрустнула кистями рук Харли.

– Нет проблем… – вздохнула Ева, пожав плечами.

– А что за «граница»?

– Разделение между «Красной» и «Теневой» зоной.

– «Теневой зоной»?..

– Ага. Скорее, «Зоной теней».

– И в чём отличия?

– Ну, названия разные, там… Мы туда не ходили, но, по сути, там часто идут дожди, а погода очень изменчивая и капризная, да и тучи почти не сходят с неба круглыми сутками, – Ева положила мне руку на плечо. – Ясно только одно: в «Зону теней» мы не полезем.

– Да, ведь никто не знает, что там! – крикнул оказавшийся в дали парень. – Пошли!

Все вместе мы двинулись вперёд, но теперь уже по другому маршруту.

Небо было чистым, лишь небольшие облачка, размазанные по полотну, портили идеальную лазурность всего потолка. Было прохладно, влажный, холодный ветер оставлял на лице частички пыли. Чёлка падала на правый глаз, я поправлял её, смахивал. Газеты на земле лежали спокойно из-за влаги, которую впитали. Лужи уменьшились в разы, стали чище. Одни дома остались прежними, серыми, блеклыми. Улица новая, а дома – нет. Такие же монотонные и мрачные, разбитые и старые, они из последних сил держались на своих основаниях.

Я доел батончик, сжал в руках упаковку, которая приятно шелестнула, и бросил её на побитый асфальт.

– Ты чего? – смутилась идущая впереди меня Ева. Остальные двое опережали нас.

– А что такое?

– Ты же обёртку бросил!

– И что? Город-то все равно пуст…

– Может быть он и пуст, но пока мы здесь, мы должны из последних сил верить в то, что его улицы спасут нас…

– От чего? – я посмотрел на неё, опустив голову.

Она отвернулась, не сказав ни слова.

Мы шли, постоянно меняя темп. Из-за крыш домов начали поступать солнечные лучи. Они чётко повторяли все неровности, тени становились всё чётче и жирнее.

Мы вышли на длинную, широкую улицу. Вдали я увидел высокие строения, те, что разглядел на крыше вчерашнего дома.

– А что там, вдали?

– Где дома высокие? А… Это и есть «Зона теней», – ответил, прищурившись, Болди.

– Что-то я не вижу никаких туч и облаков…

– Дело не только в тучах, говорю же, там что-то есть… что-то нечеловеческое, опасное!

– Опять ты за своё, Толстяк! Хватит уже, никаких чудищ, зомби, вампиров нет! Сказки это, – морщилась Харли, доказывая абсурдность слов Болди.

Вдоль дороги шли фонари. Одни были совсем новые, рабочие, другие – разбитые, поломанные, третьи – вырванные с корнем. По краям дороги стелились бордюры, а за ними – различные магазины, кафешки, дворовые арки. Множество заколоченных и выбитых стёкол сводили меня с ума, столько острых предметов, столько браных граффити. Даже вышедшее из горизонта солнце не спасало ситуацию, лишь слепило глаза. В конце улицы виднелось высокое заграждение с огромными укреплениями. Дома почти скрылись за ними. Над забором стоял баннер с огромным лицом улыбающейся девушки. Она выглядела нелепо, подняв указательный палец вверх, растянув кривую улыбку.