Василий Лягоскин - Тайна пролива «Врата скорби». Том первый

– Маша и Даша, – хором ответили дети.

Их совсем скоро унесли; гомонящая толпа, состоящая практически из одних девушек, тоже рассосалась по рабочим местам (так подумал Ильин, не готовый сейчас идти с проверкой исполнения работ), а пара исследователей руин еще минут пять посидела на нижнем отростке трубы, приходя в себя.

– Ну вот, совсем не зря ходили, – проговорила Мария, и они оба вскочили – что там или кто ждал их, может быть, в развалинах?

Следующие три квадрата – пятый, десятый и пятнадцатый были совсем неинтересны. Пятый, женский и мужской туалеты в углу лагеря, Ильин облазил вдоль и поперек, когда они были еще ванными комнатами; в десятом сиротливо стоял холодильник-витрина, да валялись доски от соседнего стеллажа, на которые он тут же указал пальцем: пригодятся устраивать полки в подвалах.

Соседний, пятнадцатый, был так же обчищен – по его заданию. Это был бывший сельмаг – толстое кирпичное здание, имевшее сейчас два недостатка – отсутствие одной стены с дверью, которая как раз должна была отпираться в сторону центрального квадрата с баней, и крыши над головой. Потолок – не очень высокий – присутствовал, но после первого же дождя он несомненно рухнул бы вниз вместе с водой – глина, из которой он в основном и состоял в целях теплоизоляции, влагу конечно бы впитала со страшной скоростью и такую тяжесть доска-дюймовка ни за что не выдержала бы. Подвала под магазином не было – это Ильин выяснил еще раньше, у своей бывшей, поэтому, еще раз оглядев уже пустые старинные холодильные витрины, он сокрушенно показал головой и перешел к другому квадрату, который у Марии числился под номером двадцать.

Это была больница, часть процедурной палаты, в которой Валерий присмотрел под общественные нужды два топчана, обтянутые искусственной кожей и покрытые чистыми простынями и… все. Медицинское оборудование, представленное штативом с капельницей, до сих пор заполненной каким-то прозрачным раствором и большую дамскую сумочку коричневого цвета он решил не трогать до возвращения хозяйки – Люды Николаевой – ушедшей в рейд с командиром.

В следующем, угловом квадрате под номером двадцать пять, их опять ждал сюрприз. Одним из самых ценных Ильин считал обретение помещений с крышей (или потолком, и четырьмя целыми стенами). Вот такое и пряталось здесь, окруженное обрезками стен со всех сторон. Размером четыре на четыре, комната располагалась практически по центру квадрата, ощетинившись на все стороны света своеобразными навесами шириной в те же четыре метра и глубиной в полметра. Все они были покрыты сверху плитами; на удивление не одна не рухнула. Так что к комнате прилагались еще четыре навеса. Сама же она тоже оказалась кухней; не такой скромной как у Зинаиды – с современным стильным кухонным гарнитуром, мойкой и газовой плитой под мрамор. Количество же электрических приборов в помощь хозяйке просто зашкаливало. За спиной завистливо вздохнула Котова. Увы, пока все это богатство пользы принести не могло, но… Наблюдая, как Маша нетерпеливо переходит от одной кухонной машины к другой и гладит их чуть дрожащими пальцами, он понял: хотят они или нет, а решить вопрос с электричеством им придется. И как можно раньше. Жизнь заставит… в лице их же собственных подруг.

У него мелькнула мысль перенести сюда котлопункт и склад продовольствия, но нет – не в красоте дело. Кухня Зинаиды была расположена гораздо удачней, да и троллейбус – его часть – уже был приспособлен под склад; но вот запасы здешней домохозяйки! Он открыл очередную дверцу гарнитура, и на него едва не посыпались пакеты специй в ярких упаковках; за ними теснились пачки с листовым чаем и натуральным кофе; банки с растворимым кофе и еще с чем-то.

– Однако, – подумал он, открывая дверцу холодильника – правую, более широкую; рядом белела глянцем еще одна, поуже, скрывавшая за собой морозильную камеру, – какие у хозяев вкусы были разносторонние. А главное нрав был хомячий. Оказывается и от кризиса может быть какая-то польза! По крайней мере, для нас польза явная. Интересно, кто же это к нам с таким «багажом» пожаловал?

Холодильник тоже был полон; морозилка битком набита пакетами с мясом, на которые Валерий взглянул со вполне понятным равнодушием – своего некуда девать. Тем более оно скоро потечет на таком пекле.

Все это нужно было переносить на хранение, сортировать; Ильин, а вслед за ним и Мария вышли за дверь, чтобы позвать Иру со Светой, но те уже и так были рядом – запыхавшиеся и раскрасневшиеся, скользящие взглядами по развалинам в поисках начальника. Увидев его, они вцепились в рукава его рубашки, в которой он щеголял, сняв еще утром куртку, а затем и костюм.