Назар Валеев - Билет

– А теперь жми на полный!!! – закричал Маарв, и Армаон рванул с удвоенной скоростью в образовавшийся проем, что настолько усилило перегрузки, что кровь отхлынула от лиц друзей, и они едва не теряли сознание, крепко держась руками за кресла и внимательно следя за ходом боя.

Кораблям противника пришлось также изменить траектории, чтобы не упустить Армаон из поля зрения. Но они мешкали слишком долго – шустрый маленький корабль оказался как раз между четырьмя крейсерами, которые уже были готовы разнести его на мелкие куски, но внезапно они поняли, что попытка стрелять в Армаон привела бы к тому, что они обстреливали бы друг друга.

– Долго до них доходило, – усмехнулся Маарв, – Они перегруппировываются и готовятся открыть огонь!

– Теперь я вижу и понимаю, что не зря Абуун доверил тебе корабль, – с уважением сказал Драам, – Ты –стратег с большой буквы!

Арма наконец запустила ловушки, пользуясь непосредственной близостью их месторасположения к неприятелю, которые устремились к ближайшим крейсерам, – те, в свою очередь, открыли беглый огонь по дерзкому кораблю, осмелившемуся противостоять на равных их могучей армаде. Один заряд угодил в заднюю корму, и хоть щиты и выдержали удар, тряхнуло с такой силой, что перевернулось вверх дном все, что было на корабле. Друзья попадали на пол, закрывая головы руками от разных падающих рядом предметов. Наконец, два ближайших крейсера оказались со всех сторон облепленными ловушками, которые сработали и, пробив щиты, смяли их страшным огненным вихрем.

– То ещё зрелище, пробормотал Кейн, у которого из ссадины на виске шла кровь, – Из тех, что не забываются.

Тарион, сморщившись от боли, согласно кивнул. После последнего падения, он сильно ударился о боковую надстройку и теперь не мог двигать рукой. – Вот и финишная прямая, сказал он, – Однако, очень странно, что с Илиона не подходит подмога.

– Оставшиеся крейсеры каким-то образом блокируют все сигналы и нас просто не видят радары, – ответил Драам, – Очень умно!

– Кроме весьма сомнительного удовольствия иметь на хвосте два разъярённых вооруженных крейсера, которые твердо вознамерились жестоко нас уничтожить уже как минимум трижды, – сказал Маарв, – Есть ещё одна немаленькая проблема. Дело в том, что Илион окружен мощным защитным полем, и раз они нас не видят – то и отключить его не смогут, а мы вот так долго не продержимся!

Его слова подтвердило ещё одно попадание, которое в очередной раз швырнуло всех на пол.

– Предлагаю включить гипердвигатели прыжка и максимально разогнать Армаон, – сказал Тарион, – И не обращайте внимание на защитное поле.

– То есть, ты предлагаешь на максимальной скорости красиво размазаться по защитному экрану центровой планеты галактики? – поинтересовался Драам, – Да, это несомненно привлечет внимание культурной общественности к палитре красок! Вот уж не думал, что рионцы такие затейники.

– Мы все равно ничего не теряем, – устало улыбаясь, ответил Тарион, – Поле максимально удалено от Илиона, но если мы и доберемся до него, то дальше нам не уйти – щитов не хватит, и нас разнесут на атомы.

– Поддерживаю, – отозвалась Арма, – Элемент неожиданности – важная составляющая успешного боя. Кроме того, мои щиты вот-вот иссякнут!

– Самоубийство – всегда неожиданно, – проворчал Маарв, – Но вы правы – мы ничего не теряем. Я надеюсь, у тебя есть козырь в рукаве? – сказал он полуутвердительно, полувопросительно, повернувшись к Тариону.

– Не просто козырь, а Билет! – взволнованно ответил он, – Нужно его срочно синхронизировать с нашими защитными щитами!

Собрав последние ресурсы, Арма на максимальной скорости повела корабль к Илиону. Тяжелые крейсеры следовали за ним по пятам, выпустив смертоносный шквал из всех дальних и ближних орудий, готовый смести все на своём пути. Но на их удивление, маленький корабль каким-то чудом прошел через защитное поле, а шквал световых торпед разорвался на поверхности щита. Крейсеры, уже не имея никакой возможности к торможению, в бессильной ярости и злобе со всей безумной скоростью столкнулись с защитным полем, которое расцвело двумя ярчайшими вспышками позади Армаона.

– «В мире ничто так приятно не выглядит, как ядерное пятно врага, предателя или изменника», – немного видоизменил цитату Джон, который, как и Кейн, был не в состоянии оторвать взгляд от иллюминаторов заднего вида, где в атомных разрывах догорали остатки вражеских крейсеров.