Андрей Мансуров: Бредущие сквозь Лабиринт

– Ну так вот. Суть проста: несколько «приключенцев» помещают в изолированное место. Им представляют лабиринт, чтоб пройти. Или задачи и проблемы, которые нужно решить. Решить для того, чтоб получить бонусы. Или пищу. Главное – чтоб при этом им приходилось как можно более сложно, мучительно, и из последних сил, действовать.

– Но… Почему?!

– Потому что за этим самым – за мучениями и проблемами участников, за их преодолением заданий на пределе сил, или за их зубодробительными скандалами и разборками, отчаянием и слезами, внимательно следит многомиллионная телеаудитория!

Причём прошу заметить: эти самые отчаяние и слёзы – подлинные! Потому что игрой актёров все избалованные за эти долгие годы (пока такие шоу делали высокие рейтинги!) зрители, уже пресытились… А продюсеры, потирая волосатые загребущие ручки, подсчитывали в эти самые годы-сезоны барыши. От обирания рекламодателей.

– Чёрт! Так мы тут что – типа, участники телешоу?!

– Ну да. Во всяком случае я для себя это так объяснил. Потому что эти самые шоу со взрослыми – кинозвёздами или просто случайными кандидатами, подростками, или «гениальными» детьми – уже сидят у зрителя в печенках.

И вот теперь кто-то умный додумался использовать для этого стариков!

Едва способных двигаться, ворчливых, озлобленных, и обременённых целой кучей болячек, – он выразительно посмотрел на Агнетту и её варикозные ноги, – и комплексов! – Агнетта вспыхнула, и уже открыла было рот, и он поспешил закончить свою мысль, повысив голос:

– А что, очень даже логично: раньше же такого не было?! Ну вот вам и объяснение! Причём, как мне кажется, как раз самое вероятное.

– Да бросьте!.. Какому идиоту может прийти в голову, что глядеть на старые обрюзгшие тела и слушать малоразборчивое ворчание беззубых ртов, в основном сетующих на свои болячки, будет интересно?!

– Возможно, конечно, что и так, Рахель – то есть, никакому… Но факт – вот он: мы здесь! И вокруг – явно Лабиринт! Значит, аналитики и ответственные менеджеры одного из ведущих каналов ТиВи чего-то там рассчитали, и мы, похоже – будущие телезвёзды! И если выживем, нас будут узнавать на улицах и тыкать пальцами… И просить автографы.

– Это вам так кажется. «Телезвёзды»!.. «ТиВи»!.. А мне лично кажется другое. – на лицо Агнетты было бы приятно смотреть. Лет этак сорок назад. Теперь же поджимание тонких блёклых губ с явственно чернеющими усиками над ними, действительно обрюзгшие щёки, и неаппетитно выглядящее подёргивание отвислой груди, когда женщина пыталась скрыть нервные движения плеч, вызывали лишь брезгливость и неловкость. Слава Богу, что, к счастью, наиболее интимные места всех «участников» оказались скрыты под трусами – хотя бы этот элемент одежды «устроители» посчитали нужным им оставить.

Вероятно, чтобы выполнить условие цензуры про «16+».

Однако Керк не потрудился, как от него явно ждали, спросить, что же думает соратница по несчастью, и это сделала за него четвёртая, до сих пор предпочитавшая помалкивать, зато при этом всё окружавшее продолжавшая внимательно оглядывать, а иногда и ощупывать, участница: Полина:

– И что же вам кажется, Агнетта?

– Что никакое это не телешоу! И всё это придумал он. – указующий перст вонзился в центр груди Керка, очередной злобный оскал исказил морщинистое лицо, превратив и без того страшную маску, имевшуюся там, в гримасу Горгоны-медузы, – Это он: всё это и придумал, и сделал! Наверняка у него достаточно денег для того, чтоб позволить себе и не такое!

Керк подумал, что оно верно: денег-то теперь, на старости лет, достаточно. Но…

– Но для чего бы мне это могло понадобиться?

– Как – для чего?! Поиздеваться и посмеяться вдоволь! Развлечься на старости лет! Унизить нас, женщин! А потом и поиметь всех нас! Потому что если это и правда – шоу, и он его придумал, и выяснил у этих самых «продюсеров», как и почём его продать – чего ж ещё от нас будут ждать?! Только того, чтоб мы тут и правда – перетрахались, а потом и перегрызлись, как пауки в банке!..

Керк рассмеялся. Просто и открыто. Покачал головой, но сказал, не желая указывать женщине, что она сама себе противоречит:

– Надо же, а я-то себя считал параноиком… Нет, уважаемая. Не хочу никого обидеть, но уж если бы это шоу устраивал я , я б озаботился набрать себе девочек…

Помоложе.

Керк не стол говорить, что и посимпатичней, и повыше ростом, и поздоровей, и не столь вредных и злобных, так же промолчал и о том, что мужской климакс обычно необратим, и насчёт «перетрахаться» – ну никак!.. Но промолчал, лишь снова многозначительно посмотрев женщине в глаза.