Алекс Оуэн - История безумия

«14 – ОТДЕЛ ДОКУМЕНТОВЕДЕНИЯ»

14... Эти цифры много раз попадались на карте, пока он шел через коридор второго корпуса. Ему мерещилось 14, когда он видел на бумаге 11 и 4, 1 и 41, и даже 114.

«14»

И почему же, интересно узнать, это число находилось рядом с крематорием? Не просто рядом, а под буковкой «о», то есть – в этом же здании. Ладно, Генри будет надеяться, что они расположены на разных этажах. Но настроение у него испортилось.

Действительно, крематорий был третьим корпусом, стоящим от ангара с Большой проблемой. Генри зашел в него, ожидая увидеть такие же пустынные коридоры, как в предыдущем здании, но вместо этого увидел, как ему на встречу везли койку с телом, накрытым белой простыней.

– Викентий! Вы опять за старое! – кричали в коридоре.

– Да что вы от меня хотите? Я ничего не перепутал, – кряхтел голос из кабинета.

– Пора бы вам на пенсию.

– Я буду работать до последнего!

С подступившей тревогой Генри спросил у ассистента Викентия, пока тот провозил койку мимо:

– Вы не подскажите... – Генри смотрел на бледные ноги мертвеца и чувствовал, что его тело становилось таким же тяжелым, как и лежащий труп, – где здесь отдел документоведения?

– Прямо и налево. Только не перепутайте. Нам путающего руководителя достаточно.

Генри осторожно пошел вперед. Он дошел до угла и завернул налево. Перед ним появилась дверь с табличкой, на которой было написано:

«ОТДЕЛ ДОКУМЕНТОВЕДЕНИЯ»

Он открыл дверь и пройдя сквозь детектор магнитной жидкости ступил в мрачное помещение с зелеными офисными лампочками середины прошлого века и мебелью еще более старой, отдающей викторианской эпохой. Бледнолицые сотрудники работали с документами и отчетами со всего филиала, днями распределяя их по гигантскому архиву. Но только ли днями? Солнечный свет сюда не попадал, дни и ночи здесь запросто можно было спутать.

С появлением персональных компьютеров пару десятилетий назад их работа лишь удвоилась и они, истощенные и измученные, теперь работали не только с физическими бумагами, но и с их электронными копиями.

– Здравствуйте... Вы – Генри Джонсон из отдела экспериментальных технологий?..

С грустью его спрашивала руководительница в черном, одетая словно недавно овдовевшая супруга. Не хватало только вуали.

– Здра...

Повернувшись, Генри увидел окна – да, окна здесь все-таки были, только через них виделся морг со стеной из холодильных камер, с десятками, нет, наверняка, сотнями тел если брать во внимание стремянки, уходящие высоко за обзор.

– Это морг? Да, это морг?!

– Мы относимся к нему, как к архиву с телами... Иногда... для сверки данных нам приходится работать с умершими...

Одну камеру отворили и Генри осознал, с чем ему на самом деле придется сталкиваться.

– О, Господи Боже мой!..

– Да, в нашем отделе мы близко к нему...

– И мне с этим работать?

– Если понадобится...

– Смотреть на это?!

– И думать о вечном...

Сотрудники в резиновых перчатках, работавшие по ту сторону стекла, стали прикасаться к бледной коже трупа, чтобы ознакомиться с увечьями.

– И трогать их?!

Женщина утерла рукой подступающую слезу.

– Смерть всегда находится рядом с нами. На расстоянии вытянутой руки... Вот и мы протягиваем ей руку, чтобы ответить взаимностью...

3

– Почему вы не предупредили, что отдел документоведения находится рядом с моргом?!

Запыхавшийся Генри стоял в дверях, с трясущимися ногами и в полуобморочном состоянии.

– Такое лучше один раз увидеть, – объяснил Алоис.

– Как же здесь светло!..

К разговору присоединился Николас:

– Значит, вы остаетесь?

– А в другие отделы можно?

– Извините, но перевод новичков осуществляется лишь в корпус с крематорием. Иногда посмертно.

Алоис подошел к Генри и учтиво повел его по площадке напротив Большой проблемы.

– Раз вы думаете остаться…

– Я не… нет!..

– …то, я сообщу вам хорошую новость – работа в корпорации не пожизненна. Вам наверняка говорили про штрафы и «пять лет обязательных работ в корпорации».

– Говорили…

– Эти пять лет означают, что счет обнуляется и начинается заново с момента штрафа. Проще говоря, если вы ничего не нарушите, то через пять лет можете уволиться.

– Вы серьезно? Неужели кому-то удается уйти?

– Это распространенная практика. Но только среди живых.

– Как будто у мертвых есть выбор.

– Ну, я не знаю, чем занимаются мертвые сотрудники.

– Судя по тому, что мне известно – горят в печах.