Галина Маркус - Ноктюрн для капитана, или Меня зовут Оса. Любовно-фантастический роман

Резкий толчок в бок – это Энн. Чего они ждут от меня? Я не знаю, что говорить. Вот угораздило…

– Вы не могли бы нас пропустить? – журчит справа голос Леди. – Видите ли, мы не успеваем на базу, мы были сегодня на про…

– На «прогулке», – не спрашивает, а утверждает он потухшим голосом, в нем звучит странная обреченность.

– Пропустите нас, – пробует Плав. – Нет, ну правда, не идти же нам теперь обратно… уже почти ночь. В долгу не останемся.

– Ночь, – угрюмо повторяет Кэп. – Отлично. И как же вы «в долгу не останетесь»?

– А вот она! – Энн игриво тычет в меня пальцем. – Вот она что-нибудь придумает. Она… она вас поцелует! Ага?

– Спятила? – возмущается Виктор.

Плав хмыкает, Леди подавляет смешок.

А мое лицо, увы, начинает пылать – что за идиотское свойство краснеть, как ребенок, при каждом неловком случае!

– Годится, – спокойно отвечает Кэп без тени улыбки и дает нам дорогу.

Все проходят внутрь и притормаживают у блестящей кабины лифта. Надеясь, что все обратится в шутку, на негнущихся ногах двигаюсь, было, за ними, но меня останавливают. Рука с пультом преграждает мне проход. Поднимаю глаза и сталкиваюсь с Кэпом взглядом. Кажется, он не шутит. Хотя, похоже, насмехается.

Меня это бесит. В конце концов, кто я? Я его не боюсь. Никого не боюсь. Обещано – сделаю. Хотя бы ради друзей. А вообще, кто я сейчас – продажная девица, покупающая входной билет, или герой, бросающийся на амбразуру? Пусть будет лучше второе. Предательски дрожат ноги. Хуже всего, что я не умею целоваться. Совсем не умею. Никогда не целовалась. И он поймет, вот что ужасно…

Но герои – они не раздумывают. Не успеваю осознать: то ли я поднимаюсь на цыпочки, то ли он наклоняется. Но мои губы прикасаются к его губам. Они оказываются горячими и сухими, а мои ощущения – ну совсем неожиданными. Если бы при этом еще не присутствовало четверо наблюдателей… Впрочем, через секунду я о них забываю. Он голоден… или жаждет. Я не знаю, как это назвать. Только чувствую его крепкую руку на моей шее, под волосами. А потом я, сама не пойму как, научаюсь целоваться. Я это делаю, а почему, как, – не знаю. Это – проникновение, и он его ощущает, и с силой прижимает меня к себе другой рукой.

– Эй, хватит! – выплывает откуда-то голос Виктора.

Я резко вырываюсь и отстраняюсь. Но его взгляд все еще не отпускает меня, и я послушно остаюсь, и взгляд мой остается тоже, как будто его держат, столько, сколько хочет Кэп. А ноги все еще дрожат и руки тоже, но от чего-то другого, не от страха. А потом… Потом он отворачивается. Нажимает на кнопку пульта, двери лифта открываются, а он поворачивается ко мне спиной, лицом к дверям, и больше на меня не смотрит вообще.

Не помню, как оказываюсь в лифте. Мы уезжаем. Энн угорает от смеха, Леди хихикает, Плав смущенно ухмыляется. Виктор не глядит на меня, на его скулах ходят желваки. А я думаю только об одном: ему – Кэпу – не понравилось. Ему совсем не понравилось, иначе – ну почему он ничего не сказал, почему отвернулся?

Ночью мне снится профессиональный сон. Да, меня предупреждали, что такое бывает, и теперь я умею с этим бороться. Просыпаешься в холодном поту, а потом берешь и начисто выкидываешь все это из головы. Я же знаю: на самом деле мне ничего не угрожает. Надо просто соблюдать технику безопасности, а проще говоря – не выходить в город без охраны.

Просто этот сон мне надоел. Почему мне снится конкретно эта тварь, да еще который раз? Ничем она от других не отличалась. Точнее, все они отличаются друг от друга, все в разных образах и обличьях, как нормальные люди. Собственно, они и есть… люди, ну, то есть они выглядят как обычные доряне. До определенного момента, а именно – до нашей встречи. Никак только не пойму, знают они всё о себе, или это у них как под гипнозом? А если они закодированы, если не способны мыслить сами, то почему так осторожно себя ведут, никогда не кидаются днем, когда много народа, не пытаются проникнуть в Стеклянный дом, где трудятся Чистые? Может, это сложная программа? Или же они нормальны и разумны – но до определенного момента, пока в них не включается некий код? Ничего в этом не понимаю. И никто не объясняет. Ты, главное, знай свою миссию и свою цель…

А я и знаю, я ничего. Я так и скажу маме, если она начнет истерить. Она что хотела, чтобы я, как она, всю жизнь проторчала за устаревшим 3-D принтером и штаны печатала?

А та, которая снится… просто нельзя было смотреть ей в глаза, так получилось, что она оказалась слишком близко, ребята тогда едва успели. Хотя я всегда смотрю им в глаза. Это не зависит от меня. Захват тогда был не в городе, а на окраине, там, где нет многоквартирных домов. Ночью это жутковато. Минимум освещения, расположенные далеко друг от друга дома-черепашки, издали напоминающие большие белые палатки, обнесенные низким плоским заборчиком. Густые деревья вокруг.