Владимир Анин: Конденсатор гнева. рассказы

Я даже не заметил, как присел на стул. Ноги не слушались. Разум отказывался верить услышанному, но беспощадные факты, выплеснутые на меня с экрана телевизора, убеждали в том, что случилось непоправимое. Серые «Жигули»… Он все-таки пошел до конца…

Примерно через неделю после описанных событий ко мне в квартиру позвонили. Я никого не ждал и немного струхнул. Я все это время жил в напряжении: боялся, что люди из Органов придут ко мне и станут терзать допросами. Ведь наверняка многие видели меня в обществе экспериментатора. Признаться, мне такая перспектива была совсем не по душе.

Я весь внутренне напрягся и пошел открывать.

На пороге стояла девочка лет двенадцати. На руках она держала дрожащую собачонку, карликового пинчера.

– Здравствуйте, вы Андрей? – спросила девочка.

– Да, – почему-то помедлив, сказал я.

– Это вам, – она протянула мне собачку, в которой я сразу признал Джульетту. – И это тоже. – Девочка протянула мне запечатанный конверт.

– До свидания.

– До свидания, – растерянно пробормотал я, прижимая к себе Джульетту.

Я прошел на кухню и хотел опустить собачку на пол, но она вцепилась когтями в мой свитер и лизнула в нос, с какой-то грустной мольбой глядя мне в глаза. Я погладил ее и, сев на табурет, положил на колени. Вошедший вслед за мной на кухню Боб удивленно покрутил головой, но решил не вмешиваться, просто улегся на пороге и уставился на незваную гостью.

Я разорвал конверт и вытащил написанное мелким почерком письмо.

«Дорогой друг!

Позвольте мне обращаться к вам именно так, ибо за те немногие встречи, что у нас с вами случились, я искренне проникся к вам дружбой и любовью. Сегодня я намереваюсь наконец осуществить то, к чему шел многие годы – испытать созданный мной эмовератор. И пригласить вас участвовать в этом, без преувеличения, эксперименте века. Тем не менее я подозреваю, что мне не удастся убедить вас пойти со мной до самого конца, до той кульминации, которая призвана изменить мир. Я не стану упрекать вас, тем более что в душе моей по-прежнему живут смутные сомнения относительно успеха этого эксперимента. Я уже как-то высказывался о том, что вероятность преобразования разрушительной энергии гнева в созидательную не слишком велика, и последствия моего эксперимента могут оказаться весьма губительными. Гигантская мощь заложена в беспорядочном потоке человеческих эмоций, но в большинстве своем эти эмоции резко негативные. Может оказаться, что отрицательную энергию невозможно преобразовать в положительную, что нельзя из выплеснутого человеком зла создать что-то, несущее добро, тепло и уют. Но пока остается хоть малейший шанс, я просто обязан им воспользоваться.

Я намерен подключить эмовератор к подстанции, которая снабжает электричеством нашу часть города. Уверен, что энергии хватит как минимум на сутки. Остается только проникнуть к трансформаторам, отключить основное энергоснабжение и запитать в систему эмовератор.

Если вы теперь читаете это письмо, значит, я потерпел неудачу, значит, моей мечте не суждено было осуществиться, и это является лишним доказательством того, что зло невозможно укротить и поставить на службу человечеству, ибо каковы бы не были намерения, результат будет один – смерть и разрушение. Ну а коли это произошло, то уже ничего не изменишь. Я сожалею и признаю свое поражение. Остается только надеяться, что последствия моего эксперимента остались без жертв, разве что в лице моей недостойной персоны. А вам, мой друг, спасибо за поддержку, за то, что согласились быть со мной в минуту торжества, и, слава Богу, что вас не было со мной в минуту разочарования и грандиозного фиаско.

Напоследок прошу вас лишь об одном – позаботьтесь о Джульетте. Она для меня самое дорогое существо. Среди моей немногочисленной родни вряд ли отыщется человек, готовый приютить несчастную собачонку. Им я тоже оставлю свое завещательное письмо. Конечно, всей правды им знать не следует, а потому для всех я просто уехал. Неважно, куда: на Камчатку, в Израиль, в Америку. У моего брата есть замечательная внучка, все свое скромное имущество я оставляю ей. Но заводить собаку ей не позволяют родители, поэтому Джульетту я попрошу передать вам. Вместе с этим письмом. Надеюсь, никому не придет в голову вскрыть и прочесть его, прежде чем оно попадет в ваши руки. Если когда-нибудь у вас возникнет желание все же описать наши с вами посиделки и отчаянные эксперименты (я ведь понял, что вы так и не отважились на это), буду вам очень признателен. Пусть и другие узнают о моей работе и постараются избежать той роковой ошибки, которую я имел неосторожность допустить. Можете написать все, в подробностях. Не упоминайте только моего имени, пожалуйста. А впрочем, почему бы и нет. Вам решать.