Василий Лягоскин: Свет далекой звезды. Книга вторая

Он видел ее особым взглядом; чувствовал каждой клеточкой своего тела. Подобные чувства – пусть неосознанно – наверное, испытывали и другие люди, иначе зачем бы они приезжали сюда за водой? А рядом – прямо за толстыми стенками трубы – текла другая вода. Охотник зачерпнул и эту – речную – ладонью, и тут же выплеснул. Даже не попытался понюхать, а тем более попробовать на вкус. Эта вода еще не была мертвой, но все шло к тому. В ней было столько примесей, смертельных для всего живого, что Свет, машинально оттерев руку о штаны, искренне пожалел и рыбу, которая в этой реке еще водилась, и бобра, который уже подплывал к противоположному берегу.

Назад охотник возвращался другой дорогой. Он намеренно шумел, походя к кордону. Мужики были на улице, у скромно накрытого стола под навесом из того же горбыля. Свет подсел к Сашке и Владимиру, которые не начинали без него завтракать. На тарелках перед каждым лежала горка чего-то красного, непонятного. Впрочем, поковырявшись немного в этом блюде вилкой, охотник разглядел, как на него уставился рыбий глаз.

– Это можно есть? – содрогнулся он.

– Ешь, – поощрительно хохотнул Володя, – рыбные консервы – килька в томатном соусе. Даже еще не просроченная.

И он показал Свету банку, вскрытую каким-то особенным способом. По крайней мере, порезаться об острые края крышки можно было запросто. А потом Угодин бросил банку в ведро, стоящее рядом со столом и выполняющего роль мусорного, и охотник удивился такой расточительности – кусок неизвестного металла Сашка явно выкинет в яму в дальнем углу усадьбы.

На вкус килька оказалась… В общем, назад не попросилась. А вот молоко, которое привез с собой Рассадин, было просто великолепным.

– Не хуже, чем у тетушки Зохры, – оценил его охотник.

– Домашнее, – похвалился Угодин, – специально в деревню на лошади ездил, к утренней дойке. В магазине такого не купишь.

Свет допил молоко, поблагодарил за завтрак и уставился на лесников вопросительным взглядом. Он прекрасно понимал, о чем они говорили до того, как замолчали при его появлении. Точнее о ком – о нем.

Догадка оказалась верной, потому что Угодин сразу же спросил:

– И что ты собираешься делать?

Свет пожал могучими плечами:

– Для начала съездить в Муром

Владимир не выказал никакого удивления, но критично оглядел сидевшего напротив охотника.

– Не доедешь.

– Почему? – немного удивился Свет, – он же где-то здесь рядом.

– Рядом, – согласно кивнули сразу оба лесника, но ответил все таки Угодин, – до него даже вон на Сашкиной тарахтелке доехать можно – только бензин надо достать. А не доедешь, потому что первый же постовой с мотоцикла ссадит и в капэзэ отправит, в такой одежде. До выяснения личности. А личности пока я тут не вижу.

– Как не видишь? – почти растерялся Свет, принявшись оглядывать парадную одежду славинского князя, в которой он и появился в этом мире.

– Личность, – наставительно поднял палец Угодин, – это тот, у которого есть соответствующее удостоверение. А у тебя нет никакого.

– И что, – успокоился охотник, не обнаружив в своем костюме ни малейшего изъяна, – эти самые удостоверения у каждого проверяют?

– Нет, – успокоил его было Володя, но тут же добавил, – но у тебя точно проверят.

А Свет и сам уже понял, что рядом с новыми друзьями, а тем более в городе, да хоть в маленькой деревушке будет выглядеть чужаком – даже если бы не выделялся габаритами. Его мощная фигура и создавала сейчас затруднения – на ней костюмы Сашки и Володьки, пожертвуй они их сейчас, вызвали бы еще большее подозрение.

– Значит, надо покупать, – вздохнул Угодин (рядом так же тяжко засопел Суворов), – а аванс дадут только послезавтра.

Свет подивился такой жертвенности новых знакомых; еще больше – тому, что они приняли его заботы как собственные, даже не подумав обратиться к властям. Потому он и не сомневался, исчезая ненадолго в комнате, которую ему выделил хозяин кордона, и появляясь со своим дорожным мешком в руках.

– Не надо ждать никакого аванса, – улыбнулся он широко, запуская руку в мешок, – деньги есть.

На стол посыпались золотые монеты, которые тут же попытались разбежаться по нестроганным доскам. Одной это удалось, и Угодин тут же нырнул под стол, вернувшись с золотым кругляшом в ладони.

– Это что, золото? – спросил он хриплым голосом, и охотник задержался рукой в мешке.

Вторая ладонь должна была высыпать на стол драгоценные камни.

– Богато живете, – немного успокоился Владимир, оглянувшись по сторонам, – и много их у тебя?