Николай Зеляк - И звёзды словно птицы. Сборник фантастических рассказов

Скорость «Титана», почему-то, падала!

Почему?

Я машинально глянул на экраны бокового обзора. Звёзды на месте. Космос тоже.

Странно всё это. И очень опасно!

У меня взмок лоб.

– Говорит первый! Нужна характеристика окружающего пространства.

ИИ-1 отреагировал сразу:

– Известные науке, виды полей и материи в космической среде, как фон, не превышают нормы. Аномалий не обнаружено.

Ответ машины меня озадачил.

– Это всё?

Машина уверенно ответила:

– Всё.

– Почему же тогда падает скорость корабля?

ИИ-1 замялся, потом выдал информацию, от которой у меня полезли на лоб глаза.

– Могу предположить, что корабль попал в область пространства с отрицательной энергией. Она нашими приборами не фиксируется. Возможно, только, опосредованное её исследование.

Бодро обобщил:

– Это, только, гипотеза.

Я пытался докопаться до истины.

– Пространство с отрицательной энергией? Разве такое возможно?

– Подобный феномен встречается впервые.

– Что нас ждёт?

– Продолжение падения скорости корабля.

– Чем это грозит людям?

– Постоянным ростом силы тяжести.

– Сколько у нас осталось времени?

– Около трёх часов.

– Что будет дальше?

ИИ-1 невозмутимо констатировал:

– Дальше сила тяжести станет несовместимой с жизнью.

Меня бросило в жар.

– Всего три часа? Так мало?

Если бы у ИИ-1 были плечи, то он бы ими пожал.

– Такова динамика падения скорости.

– Выход есть?

Машина меланхолично ответила:

– Выхода нет. Но я ищу его.

Олимпийское спокойствие машины раздражало.

– Ты же сам умрёшь!

– Да. Только позже. Коэффициент надёжности моих систем на порядок выше твоих.

Я, в сердцах, брякнул:

– Вот, железяка!

В ответ прозвучало:

– Первый, прошу точнее формулировать команду.

Если я тратил время только на разговор, то ИИ-1, как Гай Юлий Цезарь, одновременно говорил, собирал информацию, обрабатывал её и делал выводы.

Я спросил:

– Она напоминает вампира?

Машина метафору оценила правильно.

– Да, напоминает. Она гасит положительную энергию. В нашем случае – инерционную энергию звездолёта.

– У неё есть особенности?

– Есть. Возможно, она реагирует избирательно.

– Что это значит?

– Плотность поля отрицательной энергии неоднородна. Она резко повышается в той области пространства, где находится максимум положительной энергии. В нашем случае – перед звездолётом.

– Это правило?

– Правило.

– Любопытно…

Однако пора действовать. Я утопил клавишу экстренного сбора. Вахта собралась моментально.

Второй пилот спросил:

– Капитан, что стряслось?

Я постарался быть спокойным.

– У нас серьёзная проблема. Надо найти решение. Срочно. Времени три часа. О цене говорить не хочу.

Я сжато обрисовал ситуацию. Лица соратников нехорошо вытянулись.

Первым заговорил Горин:

– Наши возможности ограничены. Проблема сложна. Думаю, её решение под силу, только, всему экипажу.

Я жёстко возразил:

– Решать проблему придётся нам. Из-за дефицита времени.

Меня поддержал второй пилот:

– Капитан прав!

К тому же, Гурин сделал неприятное открытие.

– Мы уже разменяли восьмую девятку после запятой.

Второй пилот тихо поинтересовался:

– Когда наступит развязка?

Я ответил:

– На исходе шестой девятки после запятой.

И предложил:

– Приступаем к мозговому штурму. Кто первый?

Начал Гирин:

– ИИ-1, говорит второй. Какова вероятность возврата корабля в исходную точку?

Идея второго пилота мне не понравилась. Кибернетику тоже. И тот не сдержался:

– Звездолёт не телега. Машина будет искать решение до китайской пасхи!

Гурин был не прав в одном: ИИ-1 выдал решение мгновенно. Но оно было отрицательным. Первый раунд мы проиграли.

Кибернетик открыл второй раунд.

– ИИ-1, говорит четвёртый. Что даст изменение курса корабля?

Машина ответила, после короткой паузы:

– Задача не имеет положительного решения.

Гурин не сдавался.

– Почему? – Сгусток отрицательной энергии будет всегда перемещаться со скоростью корабля, по курсу его движения, независимо от направления.

Кибернетик недовольно пробурчал:

– А сам он в этом уверен?

Я мягко его урезонил:

– Уверен, раз утверждает.

Второй раунд нами тоже был проигран начисто. Между тем, на восьмой позиции после запятой красовалась единица.

Третий раунд открыл бортовой врач. Горин предложил интересную идею:

– А что если врубить маршевые двигатели? Ненадолго. Если не увеличим скорость, то, хоть, стабилизируем её. Что скажете?