В тетради их больше ста штук, половина просто не нужна. Банальный аппаратчик, в обязанности которого входит крутить эти пресловутые вентиля и отбирать пробы из колодца, так для чего знать обвязку аппаратов и основы химии, пусть и школьной программы. Раз за разом открывая тетрадку с вопросами и ответами, он ловил себя на мысли, что всё меньше остаётся у него в голове. Вадик понимал, что пришёл работать на серьёзное предприятие, где важно быть оперативным и досконально знать свои обязанности, вот именно свои обязанности. Не обязанности оператора или инженера-технолога, только свои. Он отложил тетрадь в сторону, всё бесполезно, он знал, что будет учить в последнюю ночь перед экзаменом и заснёт с открытой тетрадкой в руках. Может комиссия сжалится, и половину вопросов опустят, вот было бы прекрасно, пусть порядки приёма изменятся как раз перед его сдачей, разве это так много. Знать бы заранее, что бы не учить, не терять время. К сожалению заранее известно, что надо учить, а иначе пересдача, потом вторая, а потом мягкая просьба уйти по собственному желанию или перейти в службу очистки и неизвестно что из этого лучше.
Вадик отложил тетрадь, необходимо собраться с мыслями, пока не заснул над этими иероглифами. Нужно заставить себя учить, надо сдать чёртов экзамен послезавтра, и потом спокойно работать, не вспоминая обвязки прочую ненужную информацию из тетради своего предшественника. Он встал и подошёл к единственному окну маленькой комнаты, именуемой архивом, хотя стоило назвать макулатурная. В этом беспорядке чёрт ногу сломит, если понадобится найти нужный документ или схему. Благо надобность в этом отпала, иначе все эти бумаги в беспорядке расположившиеся на стеллажах, пылились бы в другом месте. На улице бескрайне властвовала зима, с неба в беспорядочном порядке валились крупные снежинки, и казалось, что даже из-за стекла можно рассмотреть узор на каждой из них. Ветер подхватывал их и бросал в разные стороны, снежинки совершали затейливые пируэты и исчезали из виду, предоставляя свободное пространство следующим морозным звёздочкам. Вадик взглянул на часы, половина шестого, домой ещё не скоро. Хорошо, что пропустили работать в смену, даже без сдачи экзамена, так гораздо спокойнее. В смене всего пять человек, нет толпы дневников, нет начальства стоящего над душой и регулярно проверяющего, как продвигается обучение. Но, наверное, для каждого главный плюс работы в смену – более высокая заработная плата, двойная оплаты в праздники и выходные, доплата за ночные. Он отошел от окна и в очередной раз измерил шагами архив, где сидел уже третью неделю, глядя в тетрадь и не запоминая ровным счётом ничего. Но зачем обманывать, что-то конечно Вадим помнил, он на зубок знал назначение цеха номер 23 – переработка отработанного ядерного топлива, если говорить проще – они остекловывали грязные отходы со всего мира.
Основное рабочее место аппаратчика – щит управления печью, в которой и происходит непосредственно остекловывание отходов, каким именно образом для Вадима было и, скорее всего, останется загадкой. На щите сейчас и находилась большая часть смены – два оператора, киповец и начальник смены. Ещё мог присутствовать аппаратчик из соседнего здания – вечно жалующийся на жизнь Максим Корнев, он приходил попить чайку и сразиться в нарды с Эдиком Поповым. Макс, не смотря на солидный возраст, ему было около сорока, обладал отменным физическим здоровьем, недавно он рассказывал историю о том, как его подвели грузчики, и ему пришлось в одиночку затаскивать стиральную машинку на седьмой этаж. Лифт пока ещё не включили, поскольку дом новый, и соседей по этой же причине не было. Он совсем недавно купил квартиру в новостройке, и теперь разговоры были только ремонте и о проклятых строителях, которые до сих пор не могут завершить все работы по отделке дома. Эдик прямая противоположность Максу – жизнерадостный, неунывающий мужчина средних лет, готовый обсуждать любую тему с кем угодно, даже не будучи сведущем в данном вопросе. Эдик много курил, напоминая пожизненно дымящую заводскую трубу, на восьми часовую смену ему не хватало пачки сигарет, из-за чего его речь частенько прерывалась приступом надрывного кашля, который мог продолжаться несколько минут. Эта парочка могла играть в нарды всю смену напролёт, иногда им приходилось бегом бежать на автобус с работы, поскольку счёт был равным, и никто не хотел уходить, предварительно, не надрав задницу сопернику. Второй оператор по подготовке продукта уже немолодой, почти пенсионного возраста, молчаливый по большей части, Анатолий Петрович. Вадиму казалось, что Петрович замышляет что-то. Но вот что было покрыто мраком. После разговора с Эдиком, выяснилось, что тот придерживается такого же мнения о своём коллеге. С киповцем, вышедшим из отпуска меньше недели назад, Вадиму ещё не удалось, пообщаться и познакомиться. Но если верить остальному коллективу смены звали его Сергей и человек он неплохой. Вадим сомневался, что сможет нормально пообщаться с электрических дел мастером. В обязанности сменного киповца входил мелкий ремонт электровентилей и замена лампочек на пульте управления. Поломки случались крайне редко, и потому большую часть смены Сергей не выходил из своей комнаты в дальнем углу щита управления, предаваясь там излюбленному занятию – сну. Частенько на щит заглядывал начальник смены – Сергей Елисеев, в народе просто Николаич. Он не интересовался нардами, он скорее присутствовал тут от скуки, сидеть в кабинете одному всю смену действительно тяжко, особенно, когда на щите есть телевизор, в принципе запрещенная по внутреннему уставу вещь.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу